Инквизитор. Раубриттер. Борис Конофальский

в виде рекомендации, – стал пояснять брат Семион, – и без выраженной суммы. Вы просто пообещаете, что поможете во взыскании долга в случае просрочки выплат процентов.

      – Не понимаю я, о чём ты говоришь, мудрый брат мой, – сказал монаху епископ.

      – А вам, ваше преосвященство, того и не надо понимать, – успокоил его брат Семион, – то банкиры поймут. Но вы юридически по нему нести ответственность не будете.

      Епископ немного подумал, внимательно глядя на него, а потом махнул рукой и сказал секретарю:

      – Напиши ему все, что он хочет, – и тут же повернулся к брату Семиону. – А ты, премудрый брат мой, не загони мою епархию в долги, смотри.

      – Не волнуйтесь, ваше преосвященство, ничего такого не случится.

      Они с секретарём отошли к столу, за которым принялись составлять бумагу, а епископ, глядя на них, спросил у Волкова:

      – Откуда у вас, сын мой, столь мудрый друг, где вы нашли его?

      – Архиепископ мне его подсунул, – сказал Волков.

      – Архиепископа конюшня много ретивых жеребцов имеет, – задумчиво произнёс епископ, а потом как будто вспомнил. – Сын мой, а что с дьявольским зверем, о котором много писал мне божий человек из ваших владений, ловите его?

      – Ловлю, – отвечал кавалер, невесело, – мне бы с этим монахом встретиться, да всё недосуг, ездил к нему, но так не застал его.

      – Непременно найдите его, не пренебрегайте делом этим. Не дозволяйте отродью дьявольскому агнцами питаться. Вы в ответе за них, не забывайте.

      – Так когда же мне делать всё это? Вы на свадьбу меня подбиваете и распри затевать велите, а ещё и оборотня ловить заставляете, а мен ещё лен свой поднимать да церковь строить! Разве ж всё это одному человеку под силу? – Говорил Волков, едва сдерживая возмущение своё.

      – Простому человеку не под силу, а вам под силу, – смеялся епископ.

      – Мне под силу? Да кем вы меня считаете? – Удивлялся кавалер.

      – Победителем ведьм Хокенхаймских, усмирителем упыря из Рютте, упокоителем мертвецов из Фёренбурга. Героем, храбрецом, вершителем, Инквизитором. По-простому говоря, Дланью Господней.

      – Кем? – Не верил своим ушам кавалер.

      – Дланью Господа, сын мой, – просто повторил старый епископ. – Дланью Господа. И поэтому считаю, что всё вам по силам.

      Волков смотрел на него и не понимал, шутит старик или нет. А тот добавил:

      – Только за монахом своим приглядывайте, сын мой, уж больно он прыток, необыкновенно ретив.

      Он давно понял, что брат Семион умён и образован, многое знает и может быть полезен, но помимо этого кавалер понимал, что монах этот себе на уме, непонятно кому предан. И вообще предан ли хоть кому-нибудь.

      Они выходили из резиденции епископа, когда уже стемнело, на дворе их ждали Максимилиан, Сыч, Хилли и Вилли. Мешок с деньгами Волков поручил молодым сержантам. Те были рьяны и ответственны, как и все молодые сержанты. Им он доверял и доверием этим возвышал ещё больше. А от такого доверия и возвышения молодые люди становились ещё более ответственные.