Птицелов. Юлия Остапенко

глаз.

      – Но, мессер, ваша рана!.. – заголосил лекарь, и Лукас открыл глаза.

      Лекаря тут же будто ветром сдуло. Оруженосец догадался последовать за ним.

      Они остались наедине.

      – Когда я спросил, будешь ли ты участвовать в турнире, я не имел в виду подобное представление, – сказал Дерек, подходя ближе.

      – А что ты имел в виду? Ты же знаешь, по-другому я не умею, – ответил Лукас, приподнимаясь. От тугой обвязки вокруг рёбер немного спирало дыхание. Ледоруб забери этого костоправа, всё-таки схалтурил. Дерек заметил мимолётную гримасу Лукаса и спросил:

      – Серьёзная рана?

      – Да царапина, – раздражённо бросил Лукас, садясь. У него немного кружилась голова, но в целом он чувствовал себя нормально. Если его что и беспокоило сейчас, то отнюдь не разодранный бок.

      – Хорошо, что ты заглянул, – сказал он. – Я и сам думал тебя потом поискать.

      – Вряд ли нашёл бы. Я немедленно выезжаю – пришла срочная депеша из Таймены.

      – Ясно, – сказал Лукас, поудобнее устраиваясь в подушках, которыми была обложена походная постель. – Я видел герцогиню. Последняя капля, да?

      Дерек не ответил. Лукас не смотрел на него. Потом наконец спросил – вполголоса:

      – Дерек, где ты раздобыл этого мальчика?

      – О чём ты? – очень натурально удивился тот.

      – Правильнее спросить – о ком, раз уж ты вздумал поломать комедию. Но вздумал ты это зря.

      – Лукас, я правда здесь ни при чём, – пожал плечами Дерек. – Этот мальчишка всегда участвует в крупных турнирах.

      – Зато я в них участвую далеко не всегда! – резко сказал Лукас. – И не всегда сталкиваюсь с подобным противником.

      – Подлецами всегда мир полнился. Не пойму, с чего бы тебе…

      – Подлецами? – переспросил Лукас и тихо, ласково улыбнулся. Дерек, перехватив эту улыбку, смолк на полуслове. – Дерек, не делай из меня дурака. Ты знаешь, я этого очень не люблю.

      – Я в самом деле не пойму…

      – Ладно, я тебе объясню. Двадцать лет назад на турнире в Мерлонизе я сделал то же, что этот мальчишка сегодня.

      – То есть? Ударил в спину?

      – Не совсем. Но тоже использовал грязный приёмчик. А перед этим сорвал с рукояти меча ленту моей дамы.

      – Треклятье Ледоруба! – выругался Дерек. Лукас сухо улыбнулся.

      – Не сквернословьте, мессер магистр, патрицианцу это не к лицу. Тем более что я рассказывал тебе об этом. Лет десять назад, но, полагаю, ты не забыл.

      – Я действительно не помню, Лукас.

      – Почему-то я тебе не верю.

      На лице Дерека появилась скучающая отстранённость, а в глазах снова повеяло холодком – как вчера, в галерее, когда Лукас думал о том, до чего же время меняет людей… или, напротив, не меняет вовсе.

      – Хотя, честно говоря, это странный жест, – негромко проговорил Дерек. – Сорванная лента… Трудно нанести даме более тяжкое оскорбление.

      – Чтобы спасти деревню, надо её уничтожить, – усмехнулся Лукас. – Если обстоятельства толкают тебя на поступок,