Сердце обалдуя. Пелам Вудхаус

гордость кэдди явно была задета, но он почтительно склонил голову.

      – При розыгрыше шестнадцатой лунки объект передвинул мяч, как можно было судить по его действиям и скрытной манере, на более благоприятную позицию.

      – Ага! – сказал Глэдстон Ботт.

      – При розыгрыше семнадцатой лунки объект поднял мяч и рукой бросил его на грин.

      – Это ложь! Грязная, наглая ложь! – выкрикнул Бредбери Фишер.

      – Предвидя подобную реакцию объекта, я принял соответствующие меры и сделал моментальные снимки при помощи встроенной в часы фотокамеры.

      Бредбери Фишер закрыл лицо руками и застонал.

      – Мой матч, – с мстительным восторгом сказал Ботт, – попрошу доставить дворецкого в мою резиденцию не позже завтрашнего дня. Ах да, чуть не забыл, ты должен мне три железных дороги.

      Близзард с достоинством и теплотой встретил Бредбери в византийской гостиной.

      – Надеюсь, матч закончился удачно, сэр? – спросил дворецкий.

      Почти невыносимая боль пронзила Бредбери.

      – Нет, Близзард, нет. Мне не повезло.

      – Очень жаль, сэр, – сочувственно ответил Близзард, – надеюсь, ставка была не очень высока?

      – Э-э, весьма высока. Именно об этом нам надо поговорить чуть погодя.

      – Как вам угодно, сэр. Пошлите за мной лакея, когда пожелаете поговорить, – я буду у себя. Да, сэр, вам телеграмма. Пришла совсем недавно.

      Бредбери равнодушно взял конверт. Он ожидал новостей от своих лондонских агентов. Перед отъездом он велел им купить Кент и Сассекс. Очевидно, телеграмма сообщала об успешном завершении сделки.

      Он вскрыл конверт и отпрянул, словно увидев скорпиона. Телеграмма была от жены.

      Возвращаюсь немедленно. Прибываю «Аквитании» пятницу вечером. Непременно встречай.

      Бредбери в оцепенении уставился на телеграмму. Хоть он и был сам не свой от пережитого на семнадцатом поле кошмара, его неутомимый мозг не прекращал действовать. По дороге домой он в общих чертах придумал, как справиться с ситуацией. Если предположить, что миссис Фишер пробудет в Англии еще месяц, он мог бы купить газету, поместить на первой странице некролог о Близзарде, отправить вырезку жене, продать дом и переехать в другое место. Таким образом, она никогда и не узнала бы о том, что произошло.

      Но если миссис Фишер вернется на следующей неделе, план неосуществим и разоблачения не избежать.

      Он с горечью раздумывал о том, почему она изменила планы, и пришел к выводу, что какое-то женское шестое чувство предупредило ее об опасности, угрожающей Близзарду. С раздражением Бредбери подумал о том, что Провидению совершенно незачем было наделять женщин шестым чувством. С ними и при пяти-то сладу нет.

      – Да что же это такое! – простонал он.

      – Сэр? – поинтересовался Близзард.

      – Нет, ничего, – ответил Бредбери.

      – Хорошо, сэр.

      Портовая таможня Нью-Йорка – едва ли подходящее место для человека с нечистой совестью и расшатанными нервами. Сквозняки так и свищут.