Атрия. Камешки в пустых ладонях. Наташа Ридаль

Под, не так ли?

      Лика быстро подняла голову и удивленно взглянула в лицо Северина. Иногда его почти бесцветные глаза ее пугали.

      – Как ты узнал?

      – Догадаться было нетрудно. Знаешь, как его называют в народе? «Мастер ищеек». Он и его агенты всюду суют свой нос, вынюхивают и выведывают, потому что им нужна информация, и они готовы получить ее любой ценой.

      Лика невольно поежилась.

      – Он ведь отец Фреи. Я думала, он хороший человек…

      – Давай пройдемся. Я тебе кое-что расскажу.

      Лика спрыгнула с качели. В сгущающихся сумерках они зашагали по берегу в сторону виллы Делипа. Мастер заговорил не сразу.

      – Фрея не рассказывала тебе про свою мать? Отчего она умерла? Нет? Думаю, девочке не открыли правду. Тильда сошла с ума и покончила с собой.

      – Не может быть, – пробормотала Лика.

      – Мало кто об этом знает. Под не любил свою жену, и после рождения Фреи стал запирать ее на вилле. Он поил ее отваром из листьев астериона, и со временем у Тильды начались приступы неуправляемого хохота, а затем резкие смены настроения и беспричинные страхи. Она бросилась с галереи второго этажа и разбилась насмерть. Но честно говоря, я не исключаю, что Под помог ей спрыгнуть.

      – Помог? – переспросила Лика, цепенея от ужаса.

      – Столкнул, – пояснил дядя, наклонился, поднял камешек и зашвырнул далеко в озеро. – Он страшный человек, Лика. Остерегайся его.

      Они остановились в двух шагах от галереи, отделявшей виллу Карра от виллы Делипа. Аркада заканчивалась почти у самой воды, однако по узкой кромке песка можно было пройти в соседский сад, что дети обычно и делали, когда бегали в гости друг к другу.

      – Уже поздно. Идём, – произнес Северин, поворачивая к дому. – Скажи-ка мне вот что: вы все четверо видели, как пытали того человека?

      – Нет, только я, Трис и Фрея. Пий не стал спускаться, а потом Фрея велела нам молчать об этом.

      – Это правильно, – Лике показалось, что дядя вздохнул с облегчением. – О таких вещах не надо говорить и даже думать, чтобы не притягивать к себе плохое.

      – Ты рассуждаешь, как последователь культа космоса, – заметила девочка, не сдержав улыбки. Она знала, что на юге, в министерии Эльгарда, многие не верили в силу мысли и удивительные возможности, открывающиеся перед целителями.

      После окончания ужина Зал Обедов освещался лишь несколькими ночными факелами. На галереях царил полумрак.

      – Я забыл отдать одно распоряжение, – вдруг спохватился мастер арены. – Видимо, старею.

      – Это не может подождать до утра?

      – Боюсь, что нет. Доброй ночи, моя любимая девочка, – Северин нежно поцеловал Лику в лоб и задержался у подножия лестницы, провожая племянницу задумчивым взглядом. Потом он резко развернулся на каблуках и зашагал через зал к противоположному выходу.

      Нил Табия стоял у последней колонны в галерее, которая граничила с садом виллы Пода, и рассеянно наблюдал, как неторопливое светило поднимается из-за Восточного Моря. Тонкие синие облака прочертили небо,