Рецепт Мастера. Революция амазонок. Книга 1. Лада Лузина

тельца из металла, стекла, эмали, драгоценных и полудрагоценных камней могли бы украсить любой царский корсаж. Стеклянный алмазно-рубиново-сапфировый зал мог украсить любой королевский дворец!

      Три высоких витражных окна из фиолетово-охрово-синих, подсвеченных солнцем стекол навевали ассоциации с церковью. Но вместо положенных святых витражи отображали титанических стрекоз. В их многократно увеличенных совершенных крыльях, круглых глазах и кривых лапках была красота и угроза драконов!

      И Катя сразу же вспомнила, что на английском стрекоза именуется «dragonfy» – муха-Дракон.

      – Сюда, – показала на двери Акнир.

      Потолок следующего зала подпирали колонны… неровные, кособокие, из грубо отесанного камня, они изгибались и кренились, обещая упасть, – и, оказавшись меж ними, ты сразу ощущал себя в пещере накануне обвала, и естественный страх накатывал одновременно с восторгом – зал был грозово красив.

      «Власть камня», – перевела архитектурную мысль Катерина.

      По-видимому, каждая комната «дома матери» была посвящена власти природы: власти омута, власти насекомых, власти цветов…

      На ходу Катерина дотронулась до зеленоватой вазы, из бока которой вырастал огромный, объемный цветок ириса.

      «Сорванный в нужный час лиловый ирис поработит…»

      И незаконченная мысль завершилась!

      Каждая великая эпоха, ознаменовавшаяся большим стилем, возвеличивала своего кумира. Готика возносила Господа Бога. Ренессанс – человека, как венец мироздания. Барокко – короля, императора, властителя земли.

      Но Модерн…

      Стиль Модерн делал крохотную стрекозу, один-единственный цветок не менее значимыми, чем личность Юлия Цезаря.

      «Этот цветок, – кричал Модерн с насмешливым вызовом, – сильнее Цезаря, ибо, добавленный в пищу, он способен поработить полководца!»

      Модерн игнорировал власть небесного Бога и земного царя. Модерн отрицал власть человека. Модерн отрицал человека в понимании общества; он признавал лишь Природу и Женщину.

      Катерина поспешно покинула пугающе-«падающий» зал. И припомнила: по замыслу христианских архитекторов небесная красота и громада соборов принуждала человека почувствовать себя ничтожным в сравнении с Богом… Так же, как и отображенная здесь, в модерновом декоре, поражающая красота всевластной природы, одним своим видом разрушающая миф о людском превосходстве!

      Одна за другой комнаты окружали ее, кружа в голове Дображанской обрывки заклятий и заговоров.

      «Модерн», – отпустила она тоном ценителя изящных искусств.

      «Как могло быть иначе?..» – отозвались ведьма и Отрок.

      «Я не специально, – повинилась Акнир. – Просто второго такого надежного места на свете нет».

      «И все-таки…» – выказала недовольство Маша.

      Ибо юная ведьма поместила царскую семью вовсе не в загородный дом своей матери!..

      Миновав последний зал, из пола которого вырастали горящие красным стеклом светильники-тюльпаны, они вновь вышли