Похождения Павла Ивановича Чижикова. Саади Исаков

под 18? Неблагодарная ты свинья.

      – Нет, не надо.

      – Ну ты и жмот, – с явным огорчением сказал Трефф. – Тебе по дружбе предлагают сразу то, чего ты сможешь достичь лет минимум через десять, причем упорным, утомительным трудом и бессонными ночами – с целью нажить копейку и перегнать деньги за границу, чтобы там провести остаток своих дней. Наращивание оборотного капитала ему подавай вместо 90 миллионов в кармане уже сейчас. Ты не жмот, ты, приятель, дурак. Потом помянешь мое слово.

      Чижиков покраснел, что было с ним нечасто. Он мужественно сносил оскорбления. Иной раз ему хотелось встать и уйти, но такое малодушие противоречило его убеждению: он всегда стремился довести дело до нужного ему финала, а для этого надо было стерпеть. И это вовсе не факт, что в другом банке его не ожидало бы то же самое. Но самое ужасное заключалось в том, что Трефф был прав. Все его собственные планы сводились к одному – заработать и зажить на широкую ногу за границей. Но не так примитивно и пошло, как предлагал ему банкир. Наш Павел Иванович был в какой-то степени романтиком.

      – Так что тебе надо, если не кредит?

      – Понимаешь, я хочу открыть счет на себя, но чтобы люди, перечисляя деньги, не знали, что они перечисляют их мне.

      – Я же сказал, что ты жулик.

      – Я никого не обманываю и не собираюсь. Это будут добровольные перечисления.

      – Нашел дураков?

      – Я бы сказал, это пожертвования.

      – Как, например, на детей Анголы и Мозамбика?

      – Ну, что-то вроде того, только без дальнейшего адресата, а будут накапливаться у тебя в банке, пока я их не заберу.

      – Ага, имя свое светить не хочешь, чтобы потом не побили?

      – Как раз не поэтому. Просто имя у меня не солидное.

      Чижиков! Ты бы деньги Чижикову перечислил?

      – Ни за что.

      – Вот и я о том же. А если фамилия Добронравов или доктор Краснов – тогда другое дело.

      – А еще лучше немецкая фамилия – Остерман, Мених, Вебер, Трефф.

      – Именно.

      – С каждого перевода три доллара, – подытожил банкир.

      – Это грабеж!

      – Жулик.

      – Бандит.

      – Аферист.

      – Доллар.

      – Два.

      – Не могу. У меня большие накладные расходы.

      – Два.

      – Доллар.

      – Доллар и кредит под 20 процентов.

      – Доллар, кредит, но проценты с депозита.

      – Доллар, но процент с депозита как со срочного вклада мой.

      – По рукам.

      – По рукам! Ну ты, брат, и аферист.

      – От бандита слышу.

      Они снова ударили по рукам, обнялись, расцеловались и пошли в соседний ресторанчик «Моцарт у Сальери» обмыть сделку, в результате чего Чижиков забыл свой синий шелковый шарф с золотыми огурцами, подаренный одной дамой с романтическими намерениями. Он носил этот подарок с благодарностью, как иной носит кольцо, что с ним бывало в исключительных случаях.

      Обнаружив потерю уже в поезде, Павел Иванович в отчаянии стал метаться по красной ковровой дорожке вагонного коридора с криком:

      – Профукал,