Бессмертные. Джеймс Ганн

легонько толкнула его назад на койку.

      – Это врач, Эдди. Я привела врача.

      Он лег, пристально глядя на незнакомца и чувствуя прилив сил. Может, тот и был доктором, а может, кем-то еще. Все были под подозрением.

      Его рука скользнула в карман, но тот был пуст. Пистолет пропал.

      Шприц отправился в коробку, а коробка – в свой отдел в черной сумке. Значит, укол ему уже сделали, подумал Сиберт.

      – Я сделал все, что смог, – угрюмо сказал врач. – Подлатал дыры в плече, но до пробитых легких мне не добраться. Ему помогло бы время и правильный уход. Но, думаю, теперь уже слишком поздно. Этот человек умирает. По-моему, чудо уже то, что он в сознании.

      – Переливание поможет? – тихо спросила Барбара.

      – На данном этапе вряд ли. Все равно что лить воду в сито. К тому же у меня нет с собой крови. Если бы вы позволили забрать его в больницу…

      – Используйте мою кровь.

      – Исключено! Мы даже не можем проверить вашу совместимость, не говоря уже о полнейшей антисанитарии…

      – Я сказала, используйте мою кровь. – В голосе Барбары зазвучал метал.

      Сиберт посмотрел на нее. В руках она держала пистолет – его пистолет. Он был направлен на врача, и, хотя ее руки не дрожали, костяшки пальцев, сжимающих рукоять, побелели от напряжения.

      Врач нахмурился, скрывая неуверенность.

      – Какая у вас группа крови? – спросил он Сиберта.

      – Первая отрицательная, – ответил тот. Казалось, что голос его доносится издалека.

      – А ваша? – повторил вопрос врач, повернувшись к Барбаре.

      – Какая разница? Если вы этого не сделаете, он все равно умрет.

      Это было жестоко, отстраненно подумал Сиберт. Он и не подозревал, что Барбара может быть такой суровой.

      Врач молча достал из сумки маленькую квадратную коробочку. Центрифуга, догадался Сиберт. Следом появились пластиковые трубки, снабженные иглами, и он прикрепил их к коробке…

      – Цельную кровь, – заявила Барбара, – не только плазму!

      Реальность опять уплывала. На Сиберта накатила слабость, и он почувствовал себя старым и выжатым как лимон. Он изо всех сил пытался остаться в сознании.

      Барбара присела рядом с койкой, по-прежнему крепко сжимая пистолет. В подвале было темно и грязно, повсюду высились горы мусора, скопившегося за годы запустения.

      Сиберт смутно ощущал, как врач протирает его руку и вводит иглу. Но когда в его венах потекла чужая кровь, он почувствовал прилив сил. Как будто внутри его забурлила жидкая жизнь.

      – Литр, – сказал врач.

      – Хорошо, достаточно.

      – Мне придется сообщить об этом, вы же знаете. Ранение огнестрельное.

      – Не имеет значения. К этому времени нас здесь уже не будет.

      – Если вы только попробуете сдвинуть раненого с места, он умрет от шока.

      Голоса затихали. Он опять засыпает, билась в голове Сиберта испуганная мысль. Он пытался бороться с широкой, темной волной, накрывающей его, но это было бесполезно.

      Прямо