Моногамия. Книга 1. Любовник. Виктория Мальцева

ещё никогда не испытывала, а ведь этот парень ничего особенного не сделал – он всего лишь меня касается, причём так, будто это и не прикосновения вовсе, а лишь мои мечты о них.

      Мой любовник вновь останавливается, изучает, и этот его взгляд я не в состоянии вынести, закрываю глаза и шепчу «Алекс, и он делает то, о чём я попросила, причём в таком немыслимо растапливающем темпе, именно моём ритме, что мне кажется, слаще этого ничего и нет на свете.

      Всё позади. Я пытаюсь прийти в себя, усилием воли призываю сознание вернуться в моё грешное тело, сердце вот–вот выпрыгнет из груди, и это не удивительно после того, что я только что испытала. У меня впервые появляется мысль о том, как же нам повезло быть видом, способным получать удовольствие от секса. Потому что это нечто невероятное.

      Открываю глаза и обнаруживаю Алекса. Он выжидающе смотрит на меня, словно ждёт возвращения способности внимать:

      – Ещё?

      Конечно, нет! Приличные девушки скромно удаляются после такого чрезмерно бурного свидетельства позорно–похотливой сущности. Я открываю рот, чтобы произнести уверенное и безапелляционное «НЕТ», но мой рот почему–то выдаёт:

      – Да!

      Клянусь, я не понимаю, как это произошло!

      Banks – Waiting game

      Алекс на этот раз улыбается чуть более чем слегка, приближается и целует с чувством, прижимаясь своими губами так плотно, что боюсь, эта волна сейчас опять накатит и вот–вот затмит мой размякший ещё после предыдущего сеанса разум. Внезапно он отрывается и снова ищет мои глаза. Его карий взгляд настолько глубок, что я тону в нём, погружаюсь на самое дно. Алекс долго не отводит его, и когда я ощущаю нечто похожее на невесомость, его губы вновь терзают мою шею, и это уже не прикосновения, а нежнейшие ласки.

      Жажда соития вновь накатывает на меня, и я зову его:

      – Алекс!

      Однако он, подозрительно улыбаясь и не поднимая головы, отвечает:

      – Ещё рано…

      Его губы спускаются ниже, ласкают плечи, руки, целуют живот, затем возвращаются к моей груди. Он ещё не трогал её ни разу и, кажется, даже не смотрел. Теперь же его нежный рот совершает нечто невообразимое… Мои ощущения настолько фееричны, что я всерьёз боюсь не успеть закричать «Алекс», но он об этом уже знает и делает то, о чём я только успела подумать, и на этот раз более страстно и чуть более интенсивно. Эти его толчки невыразимо желанны, я не просто испытываю потребность в них, а как будто задыхаюсь, изнурённая нехваткой кислорода, и он даёт мне его – ещё и ещё.

      Моё сознание не желает ко мне возвращаться: я в полной, абсолютной прострации и с большим… нет, с огромным трудом пытаюсь сосредоточиться. Наконец, мне это удаётся, я снова вижу его глаза, лукавые, довольные, почти триумфальные, и слышу тот же вопрос:

      – Ещё?

      – Да!

      Боже мой, кто это с ним разговаривает? И почему голос так похож на мой?

      Сексуальный Бог поднимается, запрокинув немного голову назад в своей уникальной манере – его движения так плавны, что сами по себе сводят с ума. Моя