Волшебство лета. Ирина Мельникова

едва не поперхнулась от такой наглости. И как он смеет? Да что он себе позволяет? Да я вообще не должна перед ним извиняться!

      – Можешь не озвучивать, по твоему лицу итак всё ясно, – хмыкнул он.

      Я залилась краской, чувствуя себя немного пристыженной.

      – Ты нахал! – с чувством презрения бросила ему прямо в лицо.

      – Учти: в третий раз извинения не принимаются.

      – Да это ты должен извиняться! – вспылила я.

      – Разреши уточнить: за что именно? Насколько я помню, это ты всячески стараешься указать мне моё место в обществе и оскорбляешь различными, не пристойными для дамы твоего круга, словечками. Разве нет?

      Я ошарашенно моргала и ловила ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Просто не верится, что я сижу сейчас и слушаю этот бред. Почему я ещё тут?

      – Так, я своё дело сделала, моя совесть чиста. А теперь – всего доброго! – Я подскочила, решительно намереваясь отправиться восвояси, то есть домой, где меня никто не заставит краснеть и смущаться, но прозвучавшая вслед фраза так и пригвоздила к месту:

      – Разве я сказал, что простил?

      Он говорил это с преувеличенным пафосом, явно манерничая, и я чувствовала себя так, словно нас поменяли местами: я вдруг стала девушкой из низших слоёв общества, а он – этакий барин, раздающий величественные указы направо и налево. Может быть, он именно этого и добивался? Чтобы я почувствовала себя на его месте?

      – Что? – обернувшись, я сделала глубокий вдох, чтобы не сказать этому мерзавцу «пару ласковых».

      – Да, – только и сказал он, и отвернулся, словно меня здесь уже и не было.

      – Даже интересно, – делая несколько шагов в обратном направлении, ближе к Нилу, произнесла я. – Что же ты требуешь в качестве извинения? Может быть, булочку с маком тебе испечь?

      – Ну, от булочки с маком я никогда не откажусь, но разве что в качестве бонуса, – ничуть не обиделся от моей колкости.

      – Тогда что? – рявкнула я. – Говори скорее или я ухожу.

      – Мне нужен твой поцелуй.

      Если мне пару раз до этого казалось, что меня лишили воздуха, то это было сущим пустяком по сравнению с тем, что я ощутила на этот раз. Из меня как будто и в самом деле откачали весь воздух. Я закашлялась.

      А Нил неторопливо поднялся, пару раз несильно стукнул меня по спине и, стоя на неприлично близком для людей его уровня расстоянии от меня, продолжил издеваться:

      – Переварила?

      – Сволочь! Какая же ты сволочь!

      Моя рука помимо воли выписала дугу в воздухе и остановилась буквально в нескольких сантиметрах от его щеки.

      Что же я делаю? Леди так не поступают! Я же скатываюсь до его уровня!

      – Нет. Этого не будет никогда! – заявила решительно и твёрдо и, развернувшись, гордо прошествовала прочь.

      И мне даже не хотелось обернуться. Ничуть.

      Завтра же скажу отцу, чтобы выгнал этого хама. Если потребуется, даже подставлю его – подкину, к примеру, мамину безделушку.

      Терпеть его не могу!