Волшебство лета. Ирина Мельникова

о том, как несправедливо обходится судьба с некоторыми из нас.

      – А почему тебя так странно зовут? – задала я интересующий вопрос.

      – Не знаю. Это мама придумала. Вообще, это из греческого. Согласно мифологии, Нил был сыном Океана и Тефиды. А с гэльского Нил переводится как «облако» или «чемпион».

      – Ты интересовался, – заметила я.

      – Да. Мне тоже казалось странным, почему все вокруг Димы да Саши, и только я – Нил.

      – А как зовут тебя родные?

      – Так и зовут.

      – То есть уменьшительно-ласкательных вариантов нет?

      Он пожал плечами.

      – А зачем тебе?

      Я тут же почувствовала проступивший румянец и, чтобы он не заметил, опустила голову и прикрылась распущенными волосами:

      – Просто интересно. Я тоже не слышала о таком имени. А сам ты откуда?

      – Из Пайна. Это далеко отсюда, восемь суток на поезде добирался.

      Спрашивать «зачем» не имела смысла. Все срываются с родных мест за лучшей жизнью.

      – Твои родители остались там?

      – Да. Родители и две младших сестрёнки.

      Распространяться о себе он, видимо, не очень хотел, поэтому переключил внимание на меня:

      – Вас вроде двое в семье?

      – Да. Я и Алёнка. Она старше на два с половиной года.

      – А ты всегда одна сюда ходишь?

      Этот вопрос показался мне странным, поэтому я осторожно произнесла:

      – Нет. Я вообще не часто тут бываю…

      Мало ли, что у него на уме.

      – Ты, кстати, не ответила, в школе учишься?

      – Институт заканчиваю в следующем году, – обиженно сообщила я.

      Мне хотелось спросить, какое образование получил он, но что-то подсказывало, что этот вопрос – не самый вежливый.

      – Знаешь, мне уже пора, – произнесла, вставая.

      Человеческие чувства, это, конечно, хорошо, но забывать о кастах всё же негоже. Вряд ли мои родители будут рады, узнав, что я общаюсь со строителем, который обслуживает нашу семью.

      – Давай провожу, – предложил он, и это прозвучало скорее как утверждение, нежели как вопрос.

      – Не надо. Ты устал, наверное, тебе ещё домой добираться.

      Но не эта причина была решающей. И мы оба знали об этом.

      – Я тут недалеко комнату снимаю. Пошли, мне не сложно.

      Делать было нечего. Я зашагала рядом с ним, ведя за руль велосипед и подумывая над тем, как бы покорректнее указать ему на то, что идти вместе до самых ворот нам не нужно – вдруг кто увидит?

      – А тебе сколько лет? – задала я ничего не значащий вопрос.

      – Двадцать два. А тебе?

      Да уж, нормы морали у него явно хромают. Заметив, что я замялась, он улыбнулся:

      – Да ладно, я знаю, что по этикету спрашивать у девушек о возрасте не положено. Но, во-первых, ты, по-моему, ещё не в том возрасте, когда его скрывают. А во-вторых, раз уж я ниже тебя по уровню и весь такой из себя некультурный, наверное, имею право спрашивать