Держава том 2. Валерий Аркадьевич Кормилицын

лебедями, и с двумя влюблёнными на мраморной скамье. У дамы оттого несчастный вид, что после поцелуя ей предстоит до утра подниматься по отвесной скале домой. А ведь утром в гимназию…

      Пока он расписывал смеющейся Натали художественные достоинства шедевра, бойкая домохозяйка оттеснила своим обширным телом их в сторону и, не торгуясь, купила картину.

      – Господа, а что вы думаете вот об этом натюрморте? – понял выгоду рекламы торгаш, обращаясь в основном к офицеру.

      – Овощам давно пора на помойку, – отбил у лавочника клиентку и, приманенный запахом, повёл Натали к продавцам вкуснющих горячих вафель с кремом.

      Пеклись они при покупателях, и занимались этим исключительно греки.

      Показав смуглому носатому эллину два пальца и сразу оплатив товар, Аким с Натали стали подогревать в себе аппетит, наблюдая, как грек ловко залил чугунный противень жидкой массой теста, накрыв сверху другим, поколдовал в жаровне, затем свернул горячую вафлю трубочкой, наполнил кремом и протянул господам.

      – Спасибо, мистер Одиссей, – вежливо поблагодарил Аким, передавая вкусняшку улыбающейся Натали.

      Через пару минут принял от Одиссея ещё один деликатес.

      А напротив торговали сахарной ватой – ну как не попробовать…

      Вечером, когда Рубанов вёз Натали домой, беспечно балагуря, что на извозчике добраться легче, чем самой карабкаться по скале, она, задумчиво перебирая пальцами веточку вербы, грустно вздохнула, чем удивила Акима, и дрогнувшим голосом произнесла, глядя куда-то вдаль:

      – В понедельник Страстной недели мы уезжаем в Москву…

      Акиму даже показалось, что она всхлипнула.

      – Как уезжаете? – оторопел он, ощутив какую-то пустоту в груди.

      Весь сегодняшний прекрасный день поблек и потускнел, погрузившись в унылую великопостную атмосферу.

      Натали заплакала, прижавшись щекой к его шинели.

      – Ну чего ты? – гладил волосы. – Я люблю тебя, и как будет возможность, приеду… В конце года – обязательно. Какой-нибудь неположенный отпуск выпрошу, или, якобы, заболею на недельку, – склонившись, коснулся губами завитка волос.

      Отстранившись, малость подумал, достал тёщин язык и дунул в него, чем, конечно, развеселил Натали.

      – Ну какой же ты ребёнок, – подняв голову, нежно-нежно поцеловала его в губы.

      «Всё! – обалдел Аким. – Перевожусь в 6-ой Туркестанский батальон…»

            _____________________________________________

      В понедельник, на страстную седмицу, Максим Акимович Рубанов заступил на очередное генерал-адьютантское дежурство.

      В связи с началом страстной недели, больших приёмов не планировалось. К завтраку, на час дня, государь изволил пригласить лишь вновь назначенного министра внутренних дел фон Плеве.

      В 11 часов дня, закончив заниматься с документами, Николай вызвал Рубанова в свой кабинет.

      – Угощайтесь, Максим Акимович, – предложил генералу, указав на пачку папирос на столе.

      Закурив, помолчали.

      – Вы,