Дроздово поле, или Ваня Житный на войне. Вероника Кунгурцева

года не вырос.

      – Ну ладно, что с вами сделашь, все равно не отвяжетесь, пошли уж! – и постень, сунув книжку за ремень и подхватив балалайку, повел их какими-то своими путями.

      Завернули в угол, оказавшийся тупым, потом Шишок нырнул в узкий лаз – поди, крысиный, – бабушка с Ваней следом… И так, на четвереньках, поползли по извилистому ходу наверх, пока не оказались в тесном, душном и ужасно жарком помещении. Ваня даже заподозрил, что завел их разобидевшийся домовой в тартар… Но Шишок поддел башкой крышку, которая взлетела к задымленному потолку, поймал ее, положил на бок и кивнул: выходите!

      Оказалось, что это была крышка полка, а вылезли они в своей собственной, еще не выстывшей бане. Василиса Гордеевна покосилась на сломанный полок, но пенять Шишку не стала, а Ваня вздохнул – ну вот, теперь ему баню ремонтировать…

      А настроение домовика подскочило до высшей ртутной отметки, когда увидал сиятельную девушку с большими крыльями, встречавшую их в дверях со словами: что ж так долго-то, я уж беспокоиться начала…

      – О-о-о, какие у вас тут изменения! – воскликнул Шишок. – Так бы сразу и сказали, а то темнят, мудрят…

      – Кто темнит? – строго отозвалась Василиса Гордеевна. – Как раз в помощь Златыгорке тебя и разбудили… А ты, не выслушав как следует, начинашь… – И бабушка многозначительно представила вилу: – Это Ванина посестрима …

      Шишок – великий знаток этикета – шаркнул ножкой, приложился к ручке дамы и тут только спохватился:

      – Как посестрима?! Хозяину – названая сестра? Выходит…

      – Выходит, и тебе тоже… – кивнула бабушка и докончила: – Не чужой человек… – и шепнула на ухо Шишку: – Значит, свататься к ней ты никак не могёшь…

      – Всегда вот так! – вздохнул домовик. – Ложка дегтю в бочку меду!

      – Ты – как раз эта ложка дегтя и есть! – беззлобно поддела его Василиса Гордеевна.

      Глава 4

      Восьмое марта

      Ваня собирался проснуться раньше всех, но не тут-то было. Когда встал, оказалось, что бабушка уже гоношится на кухне, а Шишок со Златыгоркой меряются силой… Уселись за стол, – причем малорослый домовик коленками встал на стул, – локти укрепили на столешнице и каждый старается положить руку другого… Утренний армрестлинг, одним словом! Но главное… Мальчик чуть не опупел, когда увидел: левая рука у постеня на месте! Ваня подбежал с криком:

      – Шишок, выросла рука-то?!

      Но домовик сердито махнул на него башкой: дескать, не мешай… Потом процедил сквозь зубы:

      – На пять-то минут могу я себе позволить руку, или уж и в такой малости мне откажете…

      Ваня прикусил язычок и, подтащив поближе табуретку, стал наблюдать за борьбой, не зная, за кого болеть… Зато пташки знали, на чьей они стороне, с гомоном летали вокруг участников и явно орали что-то в поддержку своей хозяйки. Постень от натуги покраснел, как флаг, лоб у него сложился гармошкой, подбородок выпятился, рот превратился в минус, а у Златыгорки, – хоть видать было, что и ей нелегко, – лицо совсем не