Конгломерат. Катарина Романцова

я не могла. Да и не хотела. Вместо этого, я поплотнее зарылась в простыни и обняла бутылку виски.

      «Родная моя. Мы остались с тобой совсем одни. Как бы нам не свихнуться. Или не спиться»,

      Не знаю, как долго я пролежала вот так – голая и пьяная, лелеющая утрату самой себя. Внезапно кто-то резко ударил по входной двери.

      Потом еще раз. И еще.

      Было одновременно страшно и интересно. И никакого чувства самосохранения.

      С той стороны резко перестали ломиться, надавили на дверную ручку. А уже через пару мгновений в комнату влетел черный вихрь.

      «Асмодей…», удивленно сиплю я, признав в стихийном бедствии своего старого друга.

      Мужчина разворачивается лицом ко мне. Губы сжаты в плотную полосу, волосы всклокочены. Возможно, он примчался ко мне прямо из кровати....

      «Лиля!», с облегчением выдыхает Асмодей, «Как хорошо, что ты не спишь…»

      «А с чего бы мне спать? Я не хочу»

      Мужчина пытается поднять меня с кровати.

      «Что ты делаешь?», пытаюсь говорить максимально связано, «Положи меня на место»

      Он на секунду отстраняется.

      Я затравленно и неверяще пытаюсь понять, что имеет он имеет ввиду. Таблетки?

      Ой… точно.

      «Ты такооооой забоооотливый», тяну нараспев, пытаясь сфокусироваться на собеседнике.

      «Где эти чертовы таблетки?», осторожно, но очень раздраженно произносит нежданный гость, осматриваясь вокруг. Он лихорадочно поднимает, читает названия и отбрасывает мелкие баночки, коробки…

      Следующее его действие полностью повергает меня в шок. Асмодей садится на край кровати, снимает перчатку и аккуратно, едва касаясь пальцами, дотрагивается до щеки.

      «Лиля, где таблетки?!», готова поклясться, он ходил на курсы гипнотизера. Иначе почему у меня внезапно качаться зрачки от такого вкрадчивого тона?

      Я резко откатываюсь на другую сторону кровати, попутно заворачиваясь в одеяло, и сажусь. Вокруг – нелепое скопление ткани.

      «Зачем ты приехал?»

      Я снова пытаюсь синхронизировать собственное зрение. На этот раз более успешно.

      На пол с гулким грохотом падает раскрытый пустой чемодан.

      Я снова пытаюсь синхронизировать собственное зрение. На этот раз более успешно.

      ***

      Наполнив стакан льдом и прихватив с кухни яблоко, я вернулась обратно в кресло.

      В голове было подозрительно тихо. Пробежавшими пальцами по столу, я нащупала отпечатанные листы рукописи – первый авторский экземпляр «новаторского» романа о месте женщины в жизни личной и социальной.

      «Брак не для тех, кто родился с гением в глазах»

      И правда, оставлю сейчас на полу содержимое желудка. В груди что-то предательски съеживается. Пожалуй, откину мысли, пока они окончательно не доконали и без того расшатанную нервную систему.

      Нельзя ни о чем жалеть. Сомневаться тоже противопоказано. Особенно, в том выборе, который я сама сделала. Безответность и тоска – всегда на руку писателю, нуждающемуся в эмоциональной подпитке.

      Мы