Свет обратной стороны звезд. Александр Петров

словесный поединок с Корсаковым:

      – Урод… Да таких так ты, давить надо… Если бы не ты, может, Сережка жив был бы… Скаут ему не нравится, хорек кабинетный.

      Подошла Хелена, как всегда, насквозь фальшивая, неестественно заботливая. Даже сейчас, в туго обтягивающем серебристом платье, с открытой грудью и плечами, с прической от лучшего гарнизонного парикмахера, она не казалась Конечникову привлекательной.

      – Авраам, – сказала она, – глядя почему-то на Федора. – Антон Петрович просит его извинить, он не знал.

      – Передай ему, пусть поцелует меня чуть пониже спины, – ответил капитан Кинг.

      – Фу, какой, – наиграно засмеялась она. – Я передам, что извинения приняты с благодарностью, и ты в свою очередь тоже сожалеешь о своей несдержанности. Ребята, ну чего вы, в самом деле, завелись?

      – А чего он? – упрямо возразил Гут.

      – Авраам, мне Сережа говорил, что скаут кораблик маленький, тесный, боезапаса на полчаса хорошего боя. А когда он закончится – только таран.

      – Нет, теперь есть еще одно средство – на полной тяге вдуть движками в полевой створ. Это ведь давно известно про взаимодействие поля и тягового импульса, – сказал Конечников.

      – А откуда ты… – начала Хелена, и остановилась по причине крайнего изумления. Но, быстро овладев собой, она предложила: – Мальчики подходите попозже, когда Антон Петрович уйдет. Он обычно не задерживается на балах.

      – Непременно, – дежурно улыбнулся Конечников.

      За закрытыми дверями зала играла музыка. Конечникову иногда казалось, будто он слышит сквозь мелодию стук каблуков и шуршание платьев.

      А в вестибюле было пусто и тоскливо. Буфетчики готовились к перерыву – лили недопитое шампанское обратно в бутылки, сдували сигаретный пепел с салата и срезали надкушенные места у бутербродов.

      Работники общепита воровато поглядывали на приятелей, но, не признав в них опасности для себя, не стесняясь, продолжали.

      – На генеральские столы поставят все свежее, – откомментировал Авраам. – А нам сунут что-то бывшее в употреблении.

      – Какая гадость, – заметил Конечников. – Никогда бы не подумал…

      – Добро пожаловать в клуб неудачников, – сказал Авраам. – Многое узнаешь об изнанке жизни.

      – Почему неудачников? – Федору вдруг стало нехорошо от этих простых слов друга.

      – Да меченные мы с тобой оба, – горько и страшно сказал Гут. – Обоих нас у Гало пометили. Никуда от того не денешься.

      Авраам, как частенько это делал сам Конечников в мари нереальности, медленно оглядел искусственную кисть со всех сторон. Капитан Кинг долго смотрел на свою неживую руку, снова и снова убеждаясь, что это все на самом деле.

      – И в морду не каждому дашь. Никитка вот испугался. А другой тебе в лицо скажет, – наконец выдавил из себя он. И вдруг круто изменил тему. – Слушай, что это мы как вместе остаемся, так начинаем плакаться?

      – От того, что гнилая интеллигенция. Ладно, плюнь…

      Конечников сложил на лице