Свет обратной стороны звезд. Александр Петров

лазерных пушек.

      Малиновые вспышки отмечали попадания зарядов в энергощиты звездолетов. Из перегретых полевых эмиттеров сыпались искры.

      В бессмысленной бойне был единственный положительный момент – эланцы тоже выстраивали все свои «Циклоно» и «Тондро» в «журавлиный клин».

      Эта позиция признавалась Кодексом единственно допустимой для «честного» боя, когда корабли противника сходились на параллельных курсах и лупили по неприятелю на оптимальной для пушек и плазмометов дистанции, пока все не становились металлоломом.

      Общий сбор сил к месту баталии означал, что боевое охранение снято, и никто не сможет помешать «собачкам», в любой момент воспользоваться возможностью быстрого набора скорости для атаки верфи.

      – Не спим, – заорал первый лейтенант. – Навигаторы, энергетики, бронеполевая группа, радисты, наблюдатели! Докладывать!

      Матросы и офицеры боевых расчетов, опомнясь, начали действовать. Пошли доклады наблюдателей и командиров БЧ:

      – Третья секция накопителей – норма.

      – Четвертая секция накопителей – норма.

      – Пятая секция накопителей – норма.

      – Корабль на 15-35 от курса. Дистанция 0,05. Масса около 800 тысяч метрических тонн. Наблюдаю характерное для эланских тяжелых крейсеров расположение артиллерийских фортов трехлучевой звездой на корме летательного аппарата. Поля и орудийные системы активированы.

      На экране появилось изображение тяжелого крейсера противника. Смерть заглянула в глаза первого лейтенанта.

      «Попали» – пронеслось в голове Конечникова. В стороне от основных сил группы, в неравном бою один на один, шансов уцелеть, практически не было. Эланский «Тондро» раздавит маленького «хундачо» словно слон комара…

      Конечников вдруг ясно увидел, как бригадный генерал читает с листка очередное словоблудие канцелярских писак, за подписью императора – алкоголика про «погибших в бою доблестных защитников Отечества»… Потом традиционное построение матросов и командиров эскадры с предписанным официозом для такого случая выражением скорби… Странички «Имперского вестника» с именами в траурном обрамлении…

      Конечников не боялся умереть, но внезапное осознание того, что он и после смерти будет служить дебильному Деметрианскому государству жупелом, которым погонят на смерть очередное пушечное мясо, пронзило его насквозь отвращением, отрицанием и злобой.

      Федор четко осознал, что родная империя, просто адский механизм, назначение которого подсовывать молодых здоровых людей под зубья космической мясорубки.

      Он даже увидел эту апокалипсическую конструкцию. Музыкальный автомат, красиво и завлекательно поющий про «героизм», «общую борьбу», «единство» и работающая с ним паре фаршмашинка, куда попадают околдованные сладкими песнями.

      Конечников не успел понять, для чего миллиардам подданных навязывают сомнительные удовольствия испытаний ненужной лично им войны.

      Он опомнился,