Свет обратной стороны звезд. Александр Петров

при «высших особах».

      – Ох уж эти ваши синтетки… – пренебрежительно заметила она.

      – Не синтетки, – возразил Живой Бог. – Вполне полноценные люди из плоти и крови. Кое-кто слушал, что говорила бывшая императрица…

      – Не поняла…

      – Я ведь помню те дискуссии на Совете. Когда ты называла топорной практику с гипновоздействием и управляющими чипами в мозгу.

      – И ты, наслушавшись чокнутой девчонки, и сам перешел от грубых методов к тонкому и плавному изменению реальности?

      – И преуспел в этом. Теперь по воле моей рождаются и созревают к назначенному сроку целые гаремы идеально подходящих для заказчиков красавиц. Правда, далеко мне до тебя.

      – А мальчиков ты пробовал делать? – как бы, между прочим, поинтересовалась Рогнеда.

      – Живые Богини тоже нуждаются в любви и ласке? – с улыбкой спросил Андрей.

      Девушка пристально взглянула ему в глаза, оценивая, что стоит за фразой Управителя.

      – Ладно, давай пить кофе, – предложила она. – Соловья баснями не кормят.

      Очень скоро Управители пили сваренный Рогнедой ароматный напиток. Андрей преувеличенно жмурился от удовольствия, показывая, как ему вкусно. Девушка с улыбкой смотрела на него. Она явственно видела притворство Живого Бога, но ей все равно было приятно.

      – Ты не представляешь, как это вкусно, когда из твоих рук, – наконец, сказал Управитель.

      – Тонкие ощущения в грубом мире, – вот контраст, который привлекает души сюда, – ответила она. – Наслаждение вкусом, – одна из подлинных вещей, которые не обманывают.

      – А может просто это одна из немногих радостей в жестком, плотном окружении? – спросил он, обведя глазами неживую кухню с ее режущей глаза, ослепляющей тьмой.

      – Пастушонок, – с мягкой укоризной сказала Живая Богиня. – Это ведь все настоящее, в отличие от мыльных пузырей искусственных реальностей. Именно так начинают свой день простые люди. Те, кого ты хочешь заставить воевать за ненужные им планеты и звезды, которые они не увидят даже в телескоп. Именно здесь, в предрассветный час зимнего утра и можно осознать, чего каждый из нас стоит на этом свете.

      – А поэтому, – расплылся в улыбке Живой Бог, – эти люди с большим удовольствием убегут от собственной малости в мир великих дел и грандиозных свершений. Сначала смертный будет радоваться сопричастности большому и значимому для него. Будет утверждать себя как часть эпохального процесса, жадно собирать похвалы, награды, должности и звания.

      А на деле – просто тянуть на себе воз абсолютно ненужных ему лично идей и убеждений. Но, по мере того, как туда будут подкладывать все новые и новые глыбы чугунных смыслов, он все ясней станет осознавать, что это полная муть. И «общественная польза», «патриотизм», «истинная вера» и «государственное благо», ничего не дали душе, кроме повода игнорировать собственные потребности.

      Но обычно это случается уже тогда, когда силы истрачены и пришло время околеть в оглоблях впереди чужой телеги. Умереть с сознанием того, что свою собственную задачу