Никто, кроме неё. Lyana Seamens

вас что-нибудь передать?

      Молодая женщина подумала мгновение и сказала несколько слов.

      – Сию минуту, – улыбнулся Оливье и вышел из кабинета.

      А Элен, сложа руки на груди, подошла к окну, в задумчивости глядя на улицу. Значит, вот так. Граф задумал обольстить её и решил начать с самого тривиального – просто купить дорогим украшением. Интересно, он со всеми женщинами так поступает или выделил её в особый статус? А может у него этих ожерелий с десяток футляров? И каждой новой фаворитке он дарит украшение – одной с изумрудами, другой с сапфирами, третей с топазами… каждой под её цвет глаз. А Маргарет он тоже одаривал драгоценностями? Элен снова почувствовала отвращение, как тогда в доме миссис Бланш, когда граф притворно краснел, бросая на неё манящие взгляды. Как? Как она к одному и тому же человеку может испытывать столь разные чувства: то презрение и отвращение, то симпатию и притяжение? Этот мужчина сводит её с ума!

      Возвратился слуга.

      – Мисс Роуз, я вернул посыльному подарок, как вы просили.

      – Спасибо, Оливье.

      Слуга немного помялся, но всё же решил спросить.

      – Мисс Роуз, позвольте узнать, кто прислал вам такую дорогую вещь?

      Элен вздохнула.

      – Эдвард Кинберг, Оливье.

      – Граф? – удивился слуга. – Но почему?

      – Не знаю. Похоже он пытается установить со мной дружеские отношения.

      – Простите, мисс Роуз, но друзьям такие подарки не дарят.

      Элен улыбнулась, старый Оливье всё понимал.

      – Поэтому я и вернула его.

      – Вы всегда были благоразумны, – одобрил Оливье свою воспитанницу. – А что делать с цветами?

      – Пусть Кэти поставит их в вазы. В этом доме не хватает немного красоты, как ты считаешь, Оливье? – улыбнулась Элен.

      – Полностью с вами согласен, мисс Роуз.

      ***

      Эдвард и Крейк наслаждались десертным вином, доставленным личным посыльным капитана корабля только что прибывшего из Франции. Друзья пили ароматный напиток и вели неспешные беседы, восседая в креслах гостиной дома графа.

      – Знаешь, Крейк, я подумываю прикупить винодельный завод на юге Франции, – рассматривая жидкость в бокале на свет, поведал Кинберг.

      – Неплохая идея, – одобрил Пиквел. – У тебя появится повод чаще бывать в Париже.

      – Зачем мне Париж? – удивился Эдвард.

      – Ну как же? Говорят французы знают толк в любви, вот и проверишь это на юных парижаночках, – подмигнул барон.

      Граф задумался, крутя бокал в руке.

      – Что такое, Эдвард? Я не вижу былого азарта в твоих глазах.

      – Не знаю, Крейк, в последнее время для меня все женщины одинаковы. Как одна: жеманны, предсказуемы и очень скучны.

      – О, это опасные разговоры, мой друг. Так, не ровен час ты надумаешь жениться, чтобы навсегда закрыть для себя эту тему.

      – Жениться? На ком? Я не знаю ни одной женщины, с которой смог бы провести больше десяти минут вне спальни.

      – Так