И радости, и печали. Книга 1. Михаил Зайцев

кровию своей

      От их грехов, людей не сделал

      Красивей. И тебе ль не знать —

      Не возвеличить их природу!

      Но как ты Сына мог отдать

      На растерзание в угоду

      Толпе глумящейся, скажи?!

      В ответ взмахнёшь десницей строгой? —

      Тогда меня и накажи,

      Но сына моего не трогай!

2

      Слышу голос за спиной

      В солнце, в дождь и в хлопья снега:

      «Я – небесный и земной,

      Я есть Альфа и Омега».

      Я-то знаю, кто Ты есть,

      Я в Тебя с пелёнок верю,

      Душу, сердце, совесть, честь

      Я всю жизнь Тобою мерю.

      Но опять Ты за спиной

      «Я есть Первый» повторяешь.

      Что ж Ты делаешь со мной,

      Если мне не доверяешь?!

3

      Господи, как высоки

      Выси твои и дали!

      С лёгкой твоей руки

      Сеяны наземь печали

      Лунных и млечных рек…

      Ты узнаёшь, Всевышний,

      Это же я, человек,

      Рву твои звёздные вишни.

      Это же я на земле

      Жду сокровенного знака

      В гневе ли, милости, зле…

      Не узнаёшь, однако…

      «Свет небес и свет души…»

      Свет небес и свет души,

      Словно братья, хороши,

      Друг на друга тем похожи,

      Что тобой хранимы, Боже.

      Тьма души и ночи тьма,

      Словно посох и сума,

      Неразлучны. В тьме лукавой

      Своё дело знает дьявол.

      Свет и тьма – как две реки.

      К ним прибиты две руки.

      Между этих вечных рек

      Жизнью распят человек.

      «Когда поймёшь, что одинок…»

      Когда поймёшь, что одинок

      И никомушеньки не нужен,

      Услышишь вдруг: «Вернись, сынок,

      Я скоро приготовлю ужин».

      Ах, мама, мама, столько лет

      Несло меня по белу свету —

      Не мил мне боле белый свет,

      Но ведь другого света нету?!

      Среди людей, среди дорог

      Нет счастья, мама! – Мгла и стужа.

      «А ты вернись, вернись, сынок,

      Я скоро приготовлю ужин».

      «Осенний дождь накрапывает. Слякоть…»

      Осенний дождь накрапывает. Слякоть…

      До рёбрышек промок народ, продрог.

      С одной ноги соскальзывает лапоть,

      А на другой чуть держится сапог.

      Так всей стране мы голову морочим,

      Мол, испокон веков Россия такова.

      Она нам платит тем же, между прочим,

      Пуская лебедей из рукава.

      Кукушка

      И всё-таки, всё-таки рада

      Подсматривать из-за ветвей,

      Как милые, кровные чада

      Живут у чужих матерей:

      «Смотрите, какие большие!

      Кукуют, умеют летать,

      И смотрят на гнёзда чужие,

      Тут ясно, кто родная мать!»

      «Средина августа. Жара…»

      Средина августа. Жара!

      Не сон, а каша. Без побудок

      Выходишь в сад. Уже с утра

      Кипит как самовар рассудок.

      И