Темнота. Владимир Тарасов

класса, наверное, третьего, я окончательно убедился, что школа – не основа жизни, как говорили мне все бездетные мамины подруги, и не корпорация зла, как утверждали старшаки. Это матрица. Ну, киношная. И в отличие от фильма, к сожалению, временная.

      Достигать в ней особо нечего, зато вывалиться сложно. Хорошее отражение того, чем должна стать жизнь человека после.

      В отрыве от учителей мы проходили весьма увлекательные штуки – «Бедная Лиза», расщепление атома, венерические заболевания… Проблемы начинались, как всегда, на этапе людей, но… пофиг. Пусть живут в своём волшебном мире, где людям нужна биография Рюриковичей и кто-то покупает по 63 арбуза.

      Сейчас я на школу, правда, не обижался, прям вообще. Чем ближе я к ней подходил, тем больше понимал, что не одному мне хреново и не я один во всём виноват. Может, именно для этого её такой и держат – чтобы детям было что ненавидеть, пока они могут жить в своём мире.

      Я шёл в самое страшное место из всех, что мог увидеть в центре Сибири и впервые за последние сутки мне было хорошо.

      Моего отутствия никто, кажется, не заметил, что в целом понятно – я и социум взаимовыгодно друг друга в последнее время не замечали. Учителям до чужих классов дела никогда не было, а классная… ну, зайти к ней, по идее, надо, но опять выслушивать поток слабо связанных высокопарных речей…

      Есть у взрослых, не у всех, но у многих, привычка, когда они кого-то ругают, озвучивать весь поток сознания, просто на повышенной громкости. Квантовых физиков среди них мало, так что нравоучения с каждым разом всё больше и больше напоминают сеанс психоанализа.

      Мама научилась их на место ставить, классуху особенно. Я – нет. Это силы отнимает, это гадости приходится выдумывать. Говорить их, наверное, хотелось, особенно сейчас. Но специально туда нырять…

      Когда подходил к классу, солнце преодолело живую изгородь индустриализации и световая волна накрыла школьные коридоры. Ослепила. Обожгла.

      Проблемы оказались не прочнее человека и сгорели в первую же секунду. Я на секунду оказался в пустоте, как ночью. Свет вместо темноты, но суть та же.

      Люди, стены, окна – всё куда-то делось, ничего не существовало несколько секунд.

      Ушло так же быстро, но этого хватило. Передышка. Лёгкость какая-то. Впервые за день появились силы для того, чтобы ничего не делать.

      Продлилось это, правда, недолго. Ненавидеть надо на расстоянии, это и химически приятнее, и конструктивнее в разы. Когда зло тебя окружает, ничего хорошего ты уже не сделаешь, выберешься разве что.

      Уроки были обычными. Тянулись жутко, я почти чувствовал, как время вокруг скрипело и дрожало, но Лариса Леонидовна, преподававшая физику, наверняка дольше, чем люди знают о силе тяготения, выжимала все соки из пространства и времени.

      Помнится, когда мне было лет 9, одна из маминых подруг, давно уже свалившая в столицу, подсунула мне учебник по механике за 7 класс и я остался в восторге – как же интересно устроены