Конец Пиона. Александр Леонидович Аввакумов

и, удобно развалившись в кресле, закурил сигарету.

      Тарасов рассказывал все, начиная со своего рождения и заканчивая переходом линии фронта вместе с Проценко. Его несколько раз прерывали и просили снова и снова рассказывать тот или иной эпизод из его биографии. Наконец, он закончил свой рассказ и замолчал.

      – Выходит, вы перешли линию фронта, чтобы каким-то образом спасти свою жизнь, я правильно вас понял, Тарасов? – спросил его мужчина в штатском.

      – Так точно. Никакой политики, только желание спасти свою жизнь.

      – Вы хоть понимаете, где вы находитесь? Ведь после окончания школы вам придется вернуться в свою страну, придется общаться со знакомыми?

      – Я знаю, – Александр сделал паузу. – Раз нужно вернуться назад, значит, вернусь. Я готов к этому, только вы научите меня всем вашим премудростям.

      Майор улыбнулся, за ним стали улыбаться и что-то обсуждать между собой другие офицеры.

      – Вы предельно откровенны, Тарасов, – произнес один из офицеров. – Скажите, вы всегда такой?

      Несколько пар глаз буквально впились в него, следя за его реакцией. Майор в очередной раз что-то записал в свой блокнот и посмотрел на него. Александр замялся, не зная, что ответить.

      – Мне трудно ответить на этот вопрос, господин офицер. Наверное, все зависит от обстоятельств, в которых оказывается человек. Сейчас я обстоятельно отвечаю на ваши вопросы, так как хорошо осознаю, где я нахожусь, и какие люди сидят передо мной. Зачем мне врать, ведь маленькая ложь всегда вызывает большое недоверие, тем более вы предупредили меня, что все, о чем я вам расскажу, будет перепроверено вашими людьми. Я не самоубийца, чтобы врать вам.

      – Как вы смотрите, Тарасов, на то, что мы вас направим обратно за линию фронта? – снова спросил его майор.

      – Без особой радости. Если честно, то я переходил ее не для того, чтобы вернуться обратно. Вы же сами знаете, что меня там ожидает. От добра добро не ищут. Но если нужно, то я готов это сделать.

      – Вы правы, Тарасов, НКВД, наверняка, включило вас в черный список, и в случае задержания вас действительно ожидает смерть. Но и здесь вас тоже ждет смерть за невыполнение нашего приказа. Если там вы сами не проколетесь, то сможете спокойно прожить всю оставшуюся жизнь. Здесь же нет. Мы не собираемся вас кормить и холить.

      Тарасов молчал. Сейчас, как ему казалось, нужно было выдержать определенную паузу.

      – Я готов выполнить любое задание немецкого командования, – отчеканил Александр. – Двум смертям не бывать, одной не миновать. В концлагерь я не хочу, я уже был там и знаю, что меня ожидает.

      – Вот и хорошо, Тарасов. Мне нравятся такие люди, как вы, им не приходится много объяснять. Вот здесь подпишите, – предложил ему один из офицеров и пододвинул отпечатанный на машинке текст.

      Александр подошел к столу и, не читая, подписал бумагу. Он отлично понимал, какой документ подписывал, но другого выхода у него в тот момент не было. Он положил ручку на стол и посмотрел на офицеров. Они о чем-то говорили на