Спаси нас, Господи, от всяких перемен!. Елена Володина

согнутой руке на подушечке Анатолий держал маленький серебряный крестик с настоящим рубином − символом зодиакального знака этого месяца: это был подарок от крёстных. Понимая важность миссии, возложенной на мужа, Катя одобрила траты на подарок, хотя деньги, потраченные внепланово и сверх нормы, предназначались для их отдыха в Турции. «Крестик да крестик… Это ведь не серьги, не кольцо. Он для повседневной носки на теле, под одеждой, а не напоказ. Зря Сюзанна так старалась; могли бы обойтись и чем-то попроще», − Катя заранее жалела об отпуске. Их недавняя поездка в Юрмалу пришлась на холодную неделю, а тело просило тепла. Слева от Анатолия топтался Егор. В церкви он бывал крайне редко, а крестился скорее от испуга, чем по убеждениям. Услышав первые запевные слова священнослужителя, он куце осенил себя крестным знамением на уровне носа. Батюшка, продолжая распевать и крестить всех большим крестом, дошёл до высокого мужчины и упёрся в него взглядом. В висках Егора застучал пульс, ему показалось, что в часовне душно.

      – Осознанно ли готовы вы стать крестным отцом рабе божьей Марии? – голос священника тона не менял, отчего Иванов не сразу понял, что вопрос относится к нему.

      Вера подтолкнула его в спину и прошептала:

      – Говори «да».

      Егор повиновался. Священник продолжал смотреть не отрываясь, осеняя себя крестом. Егор послушно повторил широкий жест.

      – На благо, – кивнул мужчина в рясе, и дышать Иванову сразу стало легче.

      Батюшка отошёл к Кате и задал тот же вопрос. Она, в объемной накидке из тафты, была больше похожа на восточную невесту, чем на крёстную мать, но своё поручительство огласила с готовностью.

      Ещё через несколько минут орущую девочку окунули в купель. Затем отче обрызгал всех святой водой. Новоиспечённым крёстным дали по просфорке, трижды осенили крестом, под пение небольшого церковного хора процессия несколько раз обошла купель и неожиданно вышла из часовенки на яркий солнечный свет. Таинство было завершено. Вера, щурясь на солнце, посмотрела на Раису из-под ладони, приставленной ко лбу козырьком.

      – А почему небесным покровителем Мари назвали Святую Настию?

      Мать, ещё секунду назад поглощённая крестинами, округлила глаза:

      – Настенька! Доченька! − Раиса вспомнила плач и мольбы старшей дочери, когда та звонила из Сочи, куда Анатолий услал её на теннисный сбор. – Анатолий, почему Настя не была на крестинах Мари?

      – Так она и на родинах не была, − напомнила Сюзанна тоном столь укоризненным, что Ухова обернулась:

      – В смысле?

      – Да нужна ей эта муть – таскаться по роддомам да по церквам! − Анатолий махнул рукой на собор, уверенно продел свой ремень в шлейки брюк и хлопнул Иванова по плечу. – Я тоже ни за что не согласился бы на них, если бы не пир после чумы. Поехали, Егорыч, я заказал столики в «Золотой подкове».

      Женщины посмотрели на Ухова с возмущением.

      – Окстись! – приказала Сюзанна. – У ворот