Не смотри ей в глаза. Антон Грановский

и ответил:

      – Ирландский дог.

      – Шутишь?

      Максим покачал головой:

      – Нет.

      Девочка посмотрела на собаку с сомнением:

      – Но доги ведь большие!

      – Большие, – согласился Максим. – А Мух – карликовый дог.

      – Значит, его зовут Мух?

      – Мухтар. А Мух он только для своих.

      – Для кого «для своих»?

      – Для тех, кто ему нравится.

      Песик вытянул шею и лизнул девочку в щеку. Она засмеялась.

      – Видел? Я ему нравлюсь! Значит, для меня он тоже Мух!

      Прохожий на секунду остановился, посмотрел на Максима, девочку и собаку, нахмурился, возмущенно пожал плечами и зашагал дальше. Максим тоже нахмурился.

      – Слушай, – обратился он к девчонке, – шла бы ты отсюда.

      – Почему?

      – Я здесь вообще-то работаю.

      – Кем работаешь?

      Максим отвел взгляд.

      – Неважно. Просто иди отсюда, и все.

      Девочка улыбнулась:

      – Я бы ушла, но не могу.

      Максим посмотрел на нее удивленно:

      – Это еще почему?

      Девочка выпрямилась, посмотрела Максиму в глаза и ответила:

      – Потому что это мое место.

      – Не понял.

      – Что тут непонятного? Я стою здесь каждый день с семи утра до восьми вечера. Десять минут назад ушла за лимонадом, возвращаюсь – а тут ты.

      Максим наконец все понял.

      – Так ты попрошайка? – с легким оттенком презрения проговорил он.

      Девочка кивнула:

      – Да. Давно, уже семь месяцев. Меня сюда Барон поставил.

      – Какой еще Барон?

      – Ты что, не знаешь Барона? – удивилась девочка. – Он у нас тут самый главный.

      – Где – у вас?

      – На сиреневой ветке метро. И на желтой тоже. Это его территория, понимаешь?

      Максим все понял. Ну, конечно – разве может такое прибыльное местечко быть без хозяина? Так уж устроен мир: если у тебя появилась возможность подзаработать немного деньжат, обязательно найдется и тот, кто наложит на твои деньжата свою мохнатую лапу.

      Максим вздохнул:

      – Ясно. И сколько ты ему платишь?

      – Пятьсот рублей в день. А все, что остается, забираю себе.

      Максим присвистнул:

      – Не хило. Пятьсот рублей в день! Я вижу, у вас в Москве даже попрошайки жируют. Ладно, становись рядом.

      Девочка сдвинула брови:

      – Ты что! Так нельзя. Если Барон узнает…

      – Да чхать я хотел на твоего Барона!

      Девочка посмотрела на него строгим взглядом:

      – Ты его не знаешь. С Бароном шутки плохи. Если он тебя здесь застукает – переломает все кости.

      Максим хотел возразить, но не стал. Вместо этого он трезво обдумал слова девочки и нашел их резонными. Если метро – такое доходное место, то начальник над ним должен стоять серьезный. Не какая-нибудь шелупонь. Пожалуй, за такие деньжищи не только кости переломать, но и убить могут.

      – Слушай, как тебя зовут? – обратился он к девочке.

      – Илона, –