Мои 99 процентов. Салли Торн

Ну, хоть симпатичная. В отличие от той.

      Он имеет в виду меня. Я пожимаю плечами.

      – Ничего страшного, – говорю я Холли.

      Она без единого слова кивает и скрывается в подсобке. Не станет ли сегодняшняя смена для нее последней каплей?

      Этот тип не собирается просто расплатиться и уйти. Ему явно неймется. Я вяло спорю; все его высказывания – скука смертная. Я выглядела бы лучше, если бы не стриглась так коротко. Я выглядела бы очень даже ничего, если бы только немного постаралась. А так я выгляжу как мужик, который зачем-то решил накраситься. А вот это уже было слегка обидно. Я вся из себя такая крутая, да? Все его комментарии и оскорбления я с легкостью парирую, но когда я пробиваю ему пятый двойной виски, он заходит слишком далеко.

      – Да кем ты вообще себя возомнила? Думаешь, ты какая-то особенная, да?

      Его голос проникает сквозь туман, и я впиваюсь взглядом в его лицо. Внутри меня разрастается странное ощущение: разверзающаяся трещина, словно меня только что раскололи надвое, точно сухое полено. Я не нахожусь, что на это ответить. Он видит, что его укол достиг цели, и удовлетворенно улыбается.

      Мне доводилось выслушивать множество куда более серьезных оскорблений на множестве языков, но так сильно меня еще не задевало ни одно.

      Хотя, вообще-то, задевало. Потому что ровно те же самые слова бросил мне в лицо мой брат, перед тем как уехать.

      – Этого, – говорю я Киту, как будто выбираю в зоомагазине золотую рыбку.

      Охранник за шкирку вышвыривает наглеца за дверь. Его дружки начинают шуметь и цедить сквозь зубы ругательства. Во мне мгновенно вспыхивает гнев.

      – Ваша задача – сделать заказ, расплатиться и оставить чаевые. Молча. Так что давайте, выполняйте эти три пункта и проваливайте с глаз моих долой.

      Тут возвращается Холли и, опустившись рядом со мной на колени, принимается сметать битое стекло в мусорный совок.

      – Ай!

      Я вижу, как по ее лодыжке прямо в белый носок с кроссовкой струится тоненький ручеек крови.

      – Дай посмотрю, – произношу я, ценой неимоверных усилий удержавшись, чтобы не вздохнуть.

      Роюсь в аптечке и одновременно соображаю, не получится ли у меня пристроить ее куда-нибудь в другое место.

      – Ты шить хотя бы самую малость умеешь? Моей подруге Трули, видимо, в ближайшее время понадобится помощница. Скорее всего, ты даже сможешь работать на дому.

      – Я сшила лоскутное покрывало на свою кровать. Но там все было просто: строчи себе по прямой да и все. Если не нужно будет делать ничего сложного, наверное, я справлюсь.

      Она стирает из-под глаз потекшую тушь и оглядывается с таким видом, будто до нее вдруг дошло то, что я поняла с самого начала: ей здесь не место.

      Я заклеиваю ей ногу пластырем, выдаю ее половину чаевых и отправляю домой. Хватит с нее на сегодня.

      – Если решишь не возвращаться сюда больше, просто напиши мне, и я скажу Энтони.

      Холли кивает, еле сдерживая слезы.

      Она хорошая