Женщина французского лейтенанта. Джон Фаулз

сентиментальность миссис Талбот в конечном счете сыграли Саре на пользу – миссис Поултни восприняла это как вызов.

      Итак, Сара пришла на интервью в сопровождении викария. С первой минуты миссис Поултни в глубине души почувствовала к ней расположение: такая поникшая, отверженная в силу обстоятельств. Выглядела подозрительно на свой возраст – скорее двадцать пять, чем «тридцать или чуть больше». Печаль в глазах явственно указывала – грешница, а ни с кем другим миссис Поултни, собственно, и не желала иметь дело. Сдержанность девушки она интерпретировала как молчаливую благодарность. Больше всего, помня всех рассчитанных домочадцев, пожилая дама не выносила дерзости и рвения, что, как подсказывал ей опыт, приводило к двоякому результату: человек заговаривал первым и предвосхищал ее требования, что лишало ее удовольствия строго спросить с подчиненного, почему он их не угадывает.

      По совету викария миссис Поултни продиктовала Саре письмо. Почерк великолепный, орфография безупречная. За этим последовал более хитрый тест. Она протянула девушке Библию и приказала прочитать. При выборе отрывка пришлось поломать голову; миссис Поултни разрывалась между Псалмом 118 («Блаженны непорочные») и Псалмом 139 («Избавь меня, Господи, от человека злого»). В конце концов она остановилась на первом, и при этом ее интересовала не только звучность голоса, но и малейшие признаки того, что девушка не принимает слова псалмопевца близко к сердцу.

      Голос был твердым и довольно глубоким. В нем чувствовался деревенский акцент, но в то время дворянское произношение еще не стало важным социальным атрибутом. Да в Палате лордов какой-нибудь герцог мог сохранять провинциальный акцент, и это не роняло его в глазах окружающих. Возможно, Сарин голос понравился миссис Поултни по контрасту с обескураживающими спотыканиями миссис Фэйрли. Он ее даже очаровал, как и подача, с которой девушка прочла: «О, если бы направлялись пути мои к соблюдению уставов Твоих!»

      Затем последовал небольшой допрос.

      – Мистер Форсайт сообщил мне, что вы сохраняете привязанность к иностранцу.

      – Я не хочу об этом говорить, мэм.

      Если бы другая служанка осмелилась сказать ей в лицо такое, на нее обрушился бы Dies Irae[23]. Но это было сказано открыто, бесстрашно и уважительно, и миссис Поултни – редчайший случай! – не воспользовалась прекрасным поводом поставить на место бесстыдницу.

      – Я не позволю держать в моем доме французские книжки.

      – У меня их нет. Как и английских, мэм.

      Книг у нее не было, позволю себе добавить, так как ей пришлось все продать, и не потому, что она была предтечей одиозного Маклюэна[24].

      – Но Библия-то у вас есть?

      Девушка покачала головой. Викарий счел нужным вмешаться.

      – Это, дорогая миссис Поултни, я возьму на себя.

      – Я слышала, что вы постоянно посещаете богослужение.

      – Да, мэм.

      – Продолжайте. Господь утешает нас в беде.

      – Я стараюсь разделять вашу веру, мэм.

      И

23

День гнева (лат.). Зд. Страшный суд.

24

Маршалл Маклюэн (1911–1980) – канадский философ и филолог, исследователь воздействия электронных средств коммуникации на человека.