О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. Диоген Лаэртский

относился с презрением, не принял от них подарков и не поехал к ним. И он держался настолько здорового образа жизни, что, когда Афины охватила чума, он один остался невредим.

      По словам Аристотеля, женат он был дважды: первый раз – на Ксантиппе, от которой у него был сын Лампрокл, и во второй раз – на Мирто, дочери Аристида Справедливого, которую он взял без приданого и имел от нее сыновей Софрониска и Менексена. Другие говорят, что Мирто была его первой женой, а некоторые (в том числе Сатир и Иероним Родосский) – что он был женат на обеих сразу; по их словам, афиняне, желая возместить убыль населения, постановили, чтобы каждый гражданин мог жениться на одной женщине, а иметь детей также и от другой[150], – так поступил и Сократ.

      Он умел не обращать внимания на насмешников. Своим простым житьем он гордился, платы ни с кого не спрашивал. Он говорил, что лучше всего ешь тогда, когда не думаешь о закуске, и лучше всего пьешь, когда не ждешь другого питья: чем меньше человеку нужно, тем ближе он к богам. Это можно заключить и по стихам комедиографов, которые сами не замечают, как их насмешки оборачиваются ему в похвалу. Так, Аристофан пишет:

      Человек! Пожелал ты достигнуть у нас озарения мудрости

                                                                      высшей, —

      О, как счастлив, как славен ты станешь тогда среди

                                                   эллинов всех и афинян,

      Если памятлив будешь, прилежен умом, если есть в тебе

                                                                сила терпенья,

      И, не зная усталости, знанья в себя ты вбирать будешь,

                                                                   стоя и лежа,

      Холодая, не будешь стонать и дрожать, голодая,

                                                         еды не попросишь,

      От попоек уйдешь, от обжорства бежишь, не пойдешь

                                             по пути безрассудства…[151]

      И Амипсий выводит его на сцену в грубом плаще с такими словами:

      – Вот и ты, о Сократ, меж немногих мужей самый

                                   лучший и самый пустейший!

      Ты отменно силен! Но скажи, но открой:

                         как добыть тебе плащ поприличней?

      – По кожевничьей злобе на плечи мои я надел

                                                 это горькое горе.

      – Ах, какой человек! Голодает, чуть жив,

                            но польстить ни за что не захочет!

      Тот же гордый и возвышенный дух его показан и у Аристофана в следующих словах:

      Ты же тем нам приятен, что бродишь босой,

                                озираясь направо, налево,

      Что тебе нипочем никакая беда, – лишь на нас

                                       ты глядишь, обожая[152].

      Впрочем, иногда, применительно к обстоятельствам, он одевался

150

Версия фантастическая.

151

Аристофан. Облака 411–416 (пер. А. Пиотровского с небольшими изменениями).

152

Там же, 363–364.