За миг до тебя. Аглая Павловна Оболенская

и коробку с фотографиями. Коробка была красивая – жестяная, с зеленью и позолотой, из-под английского чая. Он сам подарил её девочке Вере Романовой – молчаливая, она напоминала маму Галю. Мамина фотокарточка и письма перекочевали в полиэтиленовый пакет. Одно из писем, адресованное сестре Вале в Мурманскую область, лежало запечатанным. Наверное, мама не успела его отправить, или не захотела… Узнать это можно только одним способом. Но Сергей не решался. Часто доставал конверт из шуршащего пакета, ощупывал, даже нюхал, воскрешая в душе облик матери. Удивлялся его пухлости – неужели мама знала слов больше, чем произносила вслух?

      После восьмилетки поступил в училище на штукатура-маляра. Пробовал выпивать, куражиться со сверстниками – не понравилось. Девчонки на него не заглядывались, почему-то принимая за «лицо цыганской национальности». Иногда, рассматривая себя в зеркале, он и сам недоумевал – в кого пошёл такой чёрный?

      Окончив училище, решил проведать мамину сестру – единственную свою родственницу. Купил билет на сэкономленные деньги и двинул в Мурманскую область. Сойдя с поезда, Сергей вмиг замерз от липкой влажности, сдобренной ледяной крошкой, и задохнулся от сильного пронизывающего ветра. Да, не курорт, прямо скажем! И экипировочка не для северных широт: болоньевая ветровка, вельветовые джинсы и парусиновые тапки на резиновой подошве. Денежный запас на исходе, вся надежда – найти тётку поскорее. Ему повезло, Валентина жила в пятом доме на улице Военно-Морского Флота, как и было выведено на конверте маминой рукой. Встретила его приветливо, накормила щами с мозговой косточкой, жареной треской.

      Впервые за долгие годы Серёжа почувствовал себя дома. В отличие от молчаливой скрытной сестры, Валя трещала без умолку. Рассказала племяннику всё-всё про себя и Галину в детстве. Оказалось, что сёстрами они считались сводными, по отцу. Он за свою долгую жизнь успел осчастливить браком трёх жен. Первым двум подарил по дочке, а последней, нынешней и доселе здравствующей, помог растить её собственных детей. «Нет, ты представляешь, – сыпала Валя словами, – и Галькину, и мою мать бросил, а с Нинкой живёт! И девчонок ейных на ноги поставил, замуж отдал!»

      Валин муж ловил рыбу в Баренцевом море, дети – двое мальцов-погодок – учились школе-интернате. С порога ощущалась нехватка собеседника. «Володя придет ненадолго из плавания, ой наговоримся! Про всё – про всё. Без утайки». Постепенно, слово за слово, Серёжа вывел тётку на больную и жизненно важную для себя тему. Но прежде отдал старинное нераспечатанное письмо.

      Глава 15

      Валентина долго не показывалась из детской комнаты. По вздохам и частому сморканию Сергей догадался – плачет. Проснулся оттого, что тётка гладила его по голове мягкой тёплой рукой. Он так и лежал, смежив веки, представляя, что рядом мама. «Сиротинушка! Вот ведь судьба-злодейка…»

      Вечером за чаем Серёжа заставил Валю рассказать о письме. Она сначала неохотно цедила фразы про отца-подлюку, мать-страдалицу, и незаметно для