Соловушка НКВД. Юрий Мишаткин

Шангин очаровал с первой встречи, затмил всех вьющихся вокруг певицы вздыхателей. Надежда отменила пару репетиций и один концерт. Душа пела от охватившего счастья. Стоило проститься с офицером, как ждала новой встречи, цветов, звонков по телефону, записок. Забылось, как с презрением отзывалась о мужском непостоянстве – новое чувство захватило Дёжку.

      Летом четырнадцатого года грянула свадьба. Из собора новобрачные на фаэтоне поехали в загородный ресторан, где собрались близкие люди, родственники Шангина. Было много подарков – меха, вазы, коробки со столовыми сервизами, рулоны кружев, настенные часы, морской пейзаж кисти Айвазовского. Гуляли до утра, провожая белую ночь.

      – Выбрали маршрут свадебного путешествия? – поинтересовались у новобрачных. Надежда обернулась к мужу, давая понять, что это решает не она.

      – Точно не знаем, – признался Шангин. – Поедем в Европу, как говорится, куда глаза глядят, быть может, остановимся в Швейцарии.

      Надежда согласно кивнула, подумала, что наконец-то забудет репетиции, споры с антрепренером.

      «Стану обычной женщиной, которой улыбнулось счастье. Трудом заработала право ничего не делать пару недель. Стану наслаждаться бездельем и любить, любить, любить!..» Первую остановку сделали в Праге, где посетили казино, затем покатили в Женеву, поднялись в горы за эдельвейсами. В отель возвращались под утро. Надежда на пороге сбрасывала туфли, бросалась на кровать, чтобы поспать, а вечером снова идти в ресторан, вести пустые разговоры с соотечественниками…

      Очередную ночь катались в лодке по озеру, а утром Плевицкая проснулась от прикосновения мужа.

      – Извини, что нарушил сон, но обстоятельства требуют срочного отъезда.

      – Но нас ждет Лозанна, затем Париж! – капризно напомнила Надежда.

      Всегда собранный, умеющий держать в узде эмоции, Шангин на этот раз был непривычно взволнован, говорил отрывисто, глотая слова:

      – Началась война. Ее ждали, но не верили, что в нее втянут Россию. Бои ожидаются долгими и кровопролитными. Немцы предъявили ультиматум, потребовали приостановить у нас мобилизацию, министр Сазонов отверг требование, и кайзер объявил войну. Мы обманывались, когда думали, будто война не коснется родины…

      – Но вчера на озере никто ни словом не обмолвился о войне!

      – Это было вчера, ныне все говорят только о бомбежках с аэропланов, боях в Закарпатье, наступлении германцев.

      – Война придет сюда?

      – Швейцария соблюдает нейтралитет, мы с Францией, Британией вынуждены защищаться.

      Не понимая всего случившегося, Надежда смотрела на мужа широко распахнутыми глазами.

      – Поспеши со сборами, иначе закроют границу, мы застрянем в Швейцарии.

      – Едем домой?

      – Куда еще? – вопросом на вопрос ответил Шангин. – Я офицер, обязан вернуться в часть, чтобы исполнить святой долг. Впрочем, если пожелаешь, оставайся, здесь не будет эпидемий, голода…

      – В чужой стране, не зная языка? Ну уж нет!

      – Жаль, конечно, что свадебное путешествие приходится