Собрание сочинений. Том 1. Священное одиночество. Виктор Ростокин

тогда, старушка,

      Я налью вина.

      Ты граммульку дернешь?

      – А куды я денусь?

      Хватану стопарик!

      Бабка улыбнулась.

      А Никита долго,

      Наклонясь, сидел.

      Промычал:

      – Отрава?

      Ежели отравишь,

      Буду из могилы

      Хаживать к тебе

      И душить и мучить.

      – Ой, не городи!

      Треба повторенье!

      Повторили.

      – Баско!

       По кишкам – огонь!

      – Ну а ты боялся!

      – Черт вас не берет,

      Баб…

      – В оглядку с нами…

      Лишь зевнешь и будешь

      Пугала смешней!

      Выпили. Никита

      Промычал: «Отрава»

      И башкою грохнул

      По столу. И сник.

      Петя на затылок

      Прянул мужичонке

      И по-человечьи

      Произнес:

      – Кончать?

      Бабка улыбнулась:

      – Погоди, мой бравый!

      Я спою… потом уж.

      Потешаться будешь —

      Дырочку долбить!

      И она запела

      Так, что вся посуда

      В воздух поднялась

      И, как стая галок

      Перед зимней стужей,

      Закружилась в хате.

      А угрюмый кочет

      Крыльями забухал,

      Не глаза, а угли —

      Так огнем горят!

      «Залучила, закадрила,

      Ясно, не грудями,

      Ясно, не губами,

      Поллитровкой мутной —

      Хлеще белены!

      Эвон двадцать первый!

      Завтра похоронят.

      Как и остальных

      Алкашей в округе,

      С коих невеликий

      Спрос! Мы будем жить —

      Колдуны и ведьмы,

      Лешие… иная

      Нечисть сатаны —

      Нынче наша Русь!

      …Белая горячка —

      Вечная, ох, спячка!

      Спи, упрямый, плóхий,

      Мать твою ети!..

      Щелкала бабуся

      Пальчиками дробно,

      Морщилась,

                   кривилась

      Рожей неумытой.

      Вдруг она рванулась

      В дверь… и побежала

      Улицей кривою —

      Пыль столбом за ней!

      А в минуту эту

      Наш герой проснулся,

      Открывает зенки,

      Глядь, на лбу петух!

      И, поганец, клювом

      Вот-вот долбанет,

      Чтобы в дырку вытек

      Мозг последней жертвы

      (В хуторе Никита

      Как мужик один).

      Мужичок все понял:

      Бабка Зоя нынче

      Загадала жизни,

      Знать, его лишить.

      «Не поддамся ведьме!

      Я еще с Настасьей

      Нарожать должон

      Для Руси бедовой

      Сыновей плечистых —

      Пахарей и воинов —

      А в душе Господь!»

      С тем Никита цапнул

      Петуха за шею!

      Вскоре обезглавил,

      Ощипал да сунул

      В чугунок с водой.

      «Сваришься… бабусю

      Накормлю – чертятинка

      Ей пойдет на пользу —

      Разнесет в куски!»

      Бабушка тем временем

      К женке прискакала.

      Женка