Книга о странных вещах. Сергей Синякин

в живых никого не могло остаться. Чудес, как известно, не бывает, а самолет падал с десяти тысяч метров, сверкая на солнце и теряя нужные для полета детали.

      Сейчас они исследовали черный ящик, пытаясь понять причины катастрофы.

      «Мы в своем эшелоне, – сказал пилот. – Высота десять-двести. Наумыч, включи автопилот».

      Слышно было, как потрескивает магнитофонная пленка.

      «Через час будем в Минводах», – сказал второй пилот.

      «Лучше бы в Париже», – помечтал первый.

      – Ничего особенного, – осторожно заметил один из прослушивающих пленку. – Обычный треп воздушных извозчиков.

      – Сейчас, – сказал Устюгов. – Сейчас! Секундочку…

      «Саша, – сказал первый пилот. – Скажи Ларисе, пусть принесет кофе».

      Послышалось невнятное восклицание.

      «Наумыч, – удивленно сказал первый пилот. – Тебе не кажется, что мы стали легче?»

      «Ерунда, – авторитетно отозвался второй пилот. – Что мы – пассажиров потеряли, что ли?»

      Устюгов представлял себе сейчас обоих пилотов: бородатый и уверенный в себе Нехотин разговаривал с ветераном гражданской авиации Иваном Наумовичем Белкиным. На пленке оба были еще живы, им предстояло жить и разговаривать друг с другом, пока пленка будет храниться в архивах ГВФ, и умереть, когда пленка в числе ненужных и необязательных в хранении предметов не будет уничтожена в печах завода минваты, где всегда жгут самое ненужное.

      «Не может быть, – сказал Нехотин. – Наумыч, посмотри!»

      «Ерунда какая-то, – после недолгой паузы сказал Белкин. – Не могли мы за такое время набрать еще двенадцать тысяч. Альтиметр шалит. У нас ведь обычная гражданская лайба, а не истребитель-перехватчик. Мы по паспорту не можем идти на такой высоте!»

      «Я знаю, – перебил Нехотин. – Будь это так, у нас уже пассажиры все загнулись. Запроси аэропорт, пусть нас проверят».

      «А это что? – удивленно спросил Белкин. – Миша, ты посмотри! Что это?»

      «Красиво, – странным голосом сказал первый пилот. – Ты только посмотри, как они переливаются! А длинные какие! Интересно, что это?»

      «Больше всего это похоже на живые существа, – голос Белкина был напряженным, словно у человека, который вглядывается во что-то, и лишние разговоры его от этого отвлекают. – Ты смотри, что делают! Мишка! Ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное?»

      – О чем это они? – спросил кто-то из сидящих в комнате.

      – Минуточку, – сказал Устюгов. – Подождите с вопросами!

      «Ох, зацепят они нас, – сказал Белкин напряженным голосом. – Ты гляди, как резвятся! Сколько до них? Километров пять?»

      «Наумыч, ты бы сходил, глянул, что там с пассажирами? – сказал Нехотин. – А я за штурвалом посижу. Компьютер их не видит».

      После долгой и томительной паузы послышался мрачный голос второго пилота:

      «Плохо дело, Миша. Это я к тому, что нам лучше не садиться. Если сядем, так надолго».

      «Что там?» – спросил Нехотин.

      «Холодильник, – сказал второй пилот. – Все в инее и не моргают».

      «И Лариска?» – напряженно поинтересовался первый