Дай мне руку, Тьма. Деннис Лихэйн

и выпила водку залпом.

      – Официально нет.

      – А когда? – Он поднял брови.

      Энджи уперлась ногами в открытую коробку от АК-47 и откинулась на спинку стула.

      – Колеса правосудия вращаются слишком медленно, а развод – дело тонкое.

      Бубба скорчил гримасу.

      – Контрабанда комплексов «земля–воздух» из Ливии – вот тонкое дело. А развод…

      Энджи посмотрела на облупившуюся трубу отопления, протянутую через потолок.

      – Ну да, по-твоему, любовь длится не дольше шестидневки. Ну вот что ты смыслишь в разводах?

      Бубба вздохнул:

      – Я знаю одно: люди, желающие изменить свою жизнь, должны начисто отрезать прошлое. – Он снял ноги с дивана, описав ими в воздухе дугу и приземлившись подошвами армейских ботинок на пол. – А как твои дела, парень?

      – Мои? – удивился я.

      – А чьи же. Как у тебя по части развода?

      – Без проблем. Это как с китайской кухней, один звонок – и все доставлено.

      Бубба взглянул на Энджи:

      – Вот видишь?

      Она безнадежно махнула рукой в мою сторону.

      – И ты веришь ему, доктор Фрейд?

      – Протестую, – притворно возмутился я.

      – Иди ты со своим протестом знаешь куда?

      – Вы что, ребята, хорош наезжать друг на друга, брейк!

      Наступила неловкая пауза, такая возникает, когда кто-то пытается намекнуть, что между мной и моим напарником существует нечто большее, чем просто дружба. Бубба улыбался, чувствуя себя хозяином положения. И тут зазвонил телефон.

      – Да. – Бубба кивнул нам. – Мистер Константине, как поживаете? – Пока Бубба слушал ответ, на его лице отразилась гамма самых разнообразных чувств. – Рад слышать. Послушайте, мистер Константине, двум моим друзьям необходимо поговорить с вами. Это займет у вас максимум полчасика. Да, сэр, это хорошие люди. Специалисты по гражданскому праву, но они наткнулись на нечто, что может заинтересовать и вас. Это касается Джека и Кевина.

      Толстяк Фредди заговорил, слушая его, Бубба сделал универсальный выразительный жест кулаком.

      – Да, сэр. Патрик Кензи и Анджела Дженнаро. – Он послушал, помолчал, моргнул недоуменно и взглянул на Энджи. Закрыв рукой микрофон, спросил: – Ты в родстве с семьей Патризо?

      Она закурила.

      – Увы.

      – Да, сэр, – сказал Бубба в трубку. – Это та самая Анджела Дженнаро. – Он взглянул на нее, подняв левую бровь. – Сегодня в десять вечера. Спасибо, мистер Константине. – Он уставился на деревянный ящик, на котором стояли ноги Энджи. – Что? Да. Лу знает где. Шесть ящиков. Сегодня ночью. Будьте уверены. Как по свистку, мистер Константине. Да, сэр. Счастливо. – Опустив трубку, Бубба громко вздохнул и ребром ладони всадил антенну обратно в телефон. – Вонючий итальяшка. Каждый раз: «Да, сэр. Нет, сэр. Как ваша жена?» Даже волынщикам-ирландцам и тем начхать, как там твоя жена.

      Если учесть, что эти слова исходили от Буббы, их можно счесть большим комплиментом в адрес моего родного этноса. Я спросил:

      – Так где мы с ним встретимся?

      Бубба смотрел на Энджи со странной