МГБ. Вадим Гринёв

и она была симпатичной и аппетитной женщиной, довольно стройной при её надвигавшейся полноте. Эльза работала в канцелярии своего мужа. Она скучала. Бизанц, познакомив меня с ней, оказал ей светскую услугу. Мне тогда было чуть за тридцать. А, возможно, это был такая попытка со стороны Бизанца взять меня под контроль. Бизанц возлагал большие надежды на агентов, которых я, как командир абверкоманды, готовил из узников трудовых лагерей, во множестве сооруженных не только в небольших местечках вокруг города, но и в самом Львове.

      Я вспоминал, как в далёком 1943-ем, Бизанц сводил меня на «экскурсию» в Цитадель, в лагерь для военнопленных со всех стран Европы. Львовская Цитадель – это довольно обширная плоская вершина холма, возвышающегося к югу от центра города с круглыми оборонными башнями и массивным зданием австрийских казарм. Башни были вынесены на самый край плато по его периметру, по всем сторонам света, для охраны территории от возможных неприятельских штурмов. Цитадель австрийцы возвели во Львове 100 лет назад – после того, как по всей их обширной империи прокатилась волна революционных событий «Весны народов» 1848 года. Нависая всей своей могучей громадой над городом, Цитадель должна была держать в страхе и повиновении местное польское население. Однако, ей не суждено было защитить своими толстыми стенами разваливающуюся империю. В сентябре 1914 года Львов без боя сдался русским войскам. Австрийцы отступили, так и не успев испытать в бою эту твердыню. При поляках, до 1939 года, в их казармах находился пехотный полк, а немцы, захватив город в июле 1941-го, устроили там концлагерь.

      В холодных казематах башен, окруженных рвами и охраной с овчарками, я видел несчастных людей, зараженных трудноизлечимой формой сыпного тифа. Хотя этот лагерь и не был «фабрикой смерти», специально организованной только для массового уничтожения людей, как, например, Освенцим или Майданек, немцы проводили здесь опыты на пленных по созданию бактериологического оружия. Доктор, «научный руководитель» лаборатории, занимавшейся выращиванием специальных вшей, продемонстрировал нам метод заражения заключенных.

      – Нам надо обсудить с вами проект доставки оружия в глубокий тыл врага, – сказал мне тогда Бизанц.

      Медлить было нельзя. Мне срочно нужно было связаться с Центром. Учитывая большую плотность населения, вся Западная Украина могла оказаться зараженной в короткие сроки от неосторожного обращения со смертоносными вшами. Меня беспокоила возможная опасность, из-за которой тысячи невинных людей могли стать жертвами подыхающего фашистского зверя.

      В офицерском клубе, который находился недалеко от оперного театра, по средам и субботам играл оркестр, и устраивались танцы. Я поднялся на второй этаж и быстро отыскал Эльзу. Она была одна, без мужа. Она обрадовалась мне и помахала рукой, приглашая за свой столик. Её, сверкающие женским озорством, глаза излучали искренность и лукавство одновременно. Теперь мне стало всё понятно.