Избранное. Владимир Мавродиев

задевал ладони, лица,

      отчаясь что-нибудь понять…

      И умирал, чтоб возродиться,

      чтоб снова первым снегом стать.

1964

      Баллада мая

      Май! – клейких листьев торопливая лепка,

      опрокинутые вёдра грозы!

      В строчку каплей влетает – «Азы».

      Май – азы лета.

      Я иду по маю,

      и полоски вечерних зорь –

      будто алые закладки в книге мая

      между страницами дней.

      «К ней!.. К ней!.. К ней!..» –

      это стучит сердце.

      Так вбивают последний крюк скалолазы:

      каюк? сказка?

      Вместе с ветерком

      я пролетаю через взъерошенный сквер,

      где шипят гейзеры сирени.

      Скорее!

      Я сшибаю с веток куски синего неба.

      Это – глаза мая.

      Это – мгновенья мая,

      замеревшие кристаллами.

      (Кем, чем станем мы?

      Талыми льдинами?

      Тайно любимыми?

      Пройдём ли вместе,

      простучим ли этот сквер

      по октябрьской позолоте

      мимо осеннего барокко?..)

      Морока!

      Скорее в май

      из вязкого тяготения печали!

      Сомненья –

      прощайте!

      Иди навстречу,

      лети тополиной пушинкой,

      бросая зимние пожитки.

      Скорее в май!

      Май – твой,

      мой – май.

      Он – твоя и моя баллада.

      Ладно?

1964

      «Вдруг в ладонь свою возьму…»

      Вдруг в ладонь свою возьму

      пальцы лёгкие твои.

      Отпущу тебя в весну,

      в запах солнца и травы.

      Каплепада ворожба,

      птицы на последнем льду.

      И забава воробья –

      капли цапать на лету!

      Вся, как ветерок, легка,

      ты спускаешься к реке.

      И видна издалека

      капля солнца на щеке.

      Ты красива, молода

      и в словах своих умна.

      Только для тебя – беда

      этот ветер и весна.

      Ты прогулки до зари

      осторожно обещай.

      Осторожно говори

      «навсегда» или «прощай».

      Ах, бровей твоих разлёт!

      Ах, рука твоя легка!

      В берега пускай войдёт

      пьяно-синяя река!..

1964

      Белый пир

      Валерию Дикову

      …Старомодный снег

      выпал, густ и мокр.

      Ожиданье

      всем

      утолил, как мог.

      Кустам продрогшим, шатким –

      по кудлатой шапке.

      А уж сосны-ели

      шубы понадели,

      тёплые, по росту.

      Время-то – к морозцу.

      Худо грели листья.

      Земля – хоть ломом бей.

      На шубу лисью –

      заячью шубейку.

      Не чтоб бело,

      а чтоб тепло.

      …Тихо и негордо,

      вовремя

      для всех

      повалил на город

      старомодный снег.

      Шёл под вечер –

      город сер.

      Утром вышел –

      в