Полнолуние для Магистра. Вероника Горбачева

сейчас. Это было так странно…Толчок в спину, такой сильный, что меня выбрасывает между двумя парнями, которые стоят передо мной, выбрасывает прямо на край платформы, на само ребро, и я не удерживаюсь, валюсь вниз… Страха нет, потому что толком не осознаю, что, собственно, происходит. А рядом со мной, всё ближе и ближе, морда локомотива, таращится бессмысленно фарами, летит в лицо, как эта самая бадья…

      Дыхание вдруг перехватило.

      – Что потом? – участливо спросил филин.

      Лика украдкой вытерла о штанины вспотевшие ладони. Будто тело заново переживало забытый когда-то ужас.

      – Не знаю, как это назвать. «Стоп-кадр», не иначе. Всё вокруг застыло, а потом… ме-едленно покатилось назад. И поезд, и я… Меня будто что-то приподняло, втиснуло спиной между теми парнями, вдавило в толпу…

      Она потёрла лоб.

      – Вот тут потом сильно болело. Месяца полтора, хоть я и не поняла, отчего. Будто всё-таки врезалась, но чудом не расшиблась.

      – Что-то ещё происходило помимо того, что тебя вернуло назад?

      Казалось, Яша с трудом сдерживает нетерпение.

      Лика покачала головой.

      – Не пом… Да! Меня ведь не просто назад вытолкнуло, а утянуло вместе с этой толпой до самого эскалатора и выше, к его началу. Потом мир как бы включился, и всё запустилось опять. Но главное – люди вокруг спокойные, будто ни с кем ничего не случилось. И тут я чувствую – спиной прямо-таки – чей-то взгляд, злой такой, сверлящий… Хорошо помню, что в первый раз я его тоже ощутила, но читала конспект и не захотела отвлекаться. А сейчас оглянулась. Смотрю – повыше, ступенек через десять, стоит один гнусный тип из автобуса…

      При одном воспоминании она передёрнулась.

      – Неужели это он?..

      – Дальше, Ликуша, дальше! – тихо напомнил филин.

      – Он… всю дорогу, все три остановки до метро пытался меняя лапать, – выговорила она с трудом. – Пока я не выдержала. У меня с собой зонтик был… ну, я им и заехала ему прямо… не знаю куда, наугад ткнула. Значит, он меня и…

      – Подожди. Чем же закончилось?

      Лика судорожно вздохнула.

      – Я перепугалась. И ломанулась вниз, по свободной стороне: то ли тупо убежать хотела, то ли надеялась затеряться – ведь утро, час пик, народу пропасть! А сама чувствую, хребтом чувствую, не оглядываясь: он за мной топает. Да ещё сзади кто-то заорал: «Идиот, куда прёшься?» У меня уже ноги подкашивались от страха; остановиться боюсь, а бежать далеко: эскалаторы в Петербурге ого-го какие длинные! Но смогла, выскочила на платформу и вцепилась в здоровенного парня: «Помогите, пожалуйста!» Не знаю, на что надеялась: люди сейчас не слишком отзывчивые… Но питерцы – это такой народ, такой… совсем особый! Вот впилась я в его рукав, как клещ, а сама реву и сказать толком ничего не могу. Даже лица его не вижу из-за слёз. Только голос слышу откуда-то сверху: «Спокойно, девушка, разберёмся!» А рядом ещё один спрашивает: «Этот, что ли? А ну, говори, хмырь, что тебе от неё нужно?» Проморгалась, смотрю – второй парень, такой же высоченный, держит того гадёныша в