Драма для Дю. Алексей Николаевич Зубов

холопа,

      лишь бы крещены были и чисты.

      Когда перед постелей кровь прольется,

      Тогда вся сила беса мужу в сердце

      Войдет – как жеребец безумный, свою супругу будет он ласкать.

      Глинская.

      Великий князь об этом знать не должен… Он набожен и добр…

      Где князь Иван? К нему есть поручение…

      Вельяминова. (девкам)

      Зовите князя Оболенского.

      Девушки.

      Боярин, князь, Тебя к себе Великая княгиня просит.

      Вельяминова

      А чем не муж? И молод и силен.

      Глинская.

      Молчи пока. И убери картину.

      (входит Оболенский)

      Мой верный князь, пойди, предупреди

      Супруга нашего – надежду государя,

      Что мы идем…

      (Оболенский уходит)

      Вельяминова.

      Уж как наш князь хорош!

      Глинская.

      Пойдем, боярыня, и мы. Трепещет сердце! Мечтами страшными оно раздражено…

      (уходят обе, вместе с девушками. Появляется Грек)

      Грек.

      Что слышал я! Я думал, что молитве

      Святой не помешаю, что княгиня смиренно плакать будет и виниться,

      а я, со скорбью, вторить буду ей.

      Предупредить я должен… Но Василий

      мне не поверит.

      Он глазами супруги смотрит, слышит лишь ее ушами.

      Открыть все Шуйскому? Он сын Войны и знатен -

      Не дело иноков мирских князей судить.

      (уходит)

      ( Палаты Государевы. В. к. Василий Иванович, Глинская, Шуйский, Оболенский, шут Тимофей, ближние бояре, слуги.)

      В. И.

      Митрополит-владыка разрешил нам суровый пост нарушить ненадолго,

      Чтобы бояре верные и слуги

      Могли сегодня сердцем отдохнуть.

      К тому же доброе знамение я видел -

      (Шуйскому)

      –Ты помнишь, князь, на Воронцовом поле

      не ждали мы удачи от охоты -

      Взял ястреб перепелку. Вдруг – вторую, а там и третью! Все – в мгновенье ока!

      То предвещает мне добро. И милость Божью в рождении наследника престола.

      Теперь хочу, чтоб музыка играла, свечей поболее, и чтобы все в веселье

      Обедали со мной… (играет музыка, и т. д.)

      А где мой шут?

      Желаю я смеяться – а нет его.

      (шут из-под стола)

      Я здесь, мой государь!

      В. И.

      Чего ты прячешься? Опять играть надумал? Тимошка, где ты там, боярам покажись.

      (шут вылезает)

      А расскажи, чего задумал, что трясешься?

      Шут

      Я бабы, государь, своей боюсь – прибить грозилась!

      В. И.

      А за что грозилась?

      Шут.

      За то, что я ее на шубу променял, вчерась на рынке.

      В. И.

      Бабу – да на шубу! Да ты купец, Тимошка!

      Шут.

      Как же не купец. Да только шубу, батюшка, я выменял на гуся.

      В. И.

      А гусь тебе зачем?

      Шут

      Как гусь зачем? У самого бояре, как гуси важные, а мне так без гуся.

      Хотел его боярином поставить.

      Оболенский.

      Эй, дурень, что ты врешь.

      В. И.

      Оставь его.

      Эй,