Приключения Пиноккио. Карло Коллоди

за пять монет? – предложил Пиноккио.

      – И на что мне твоя бумажная куртка? Пойдёт дождь, она размокнет, её и от спины потом не отдерёшь.

      – Купи тогда башмаки.

      – Ими только печку топить.

      – А сколько ты дашь за колпак?

      – Хорошая сделка, ничего не скажешь! Колпак из теста! Мыши его у меня прямо на голове сгрызут.

      Пиноккио, конечно, мог предложить ещё кое-что, но только духу у него не хватало.

      Наконец он решился:

      – Не дашь ли ты мне пять монет за эту новенькую азбуку?

      – Я у других детей такие вещи не покупаю, – возразил мальчик, который был куда благоразумнее, чем Пиноккио.

      – Я куплю у тебя эту азбуку за пять монет, – вызвался уличный торговец, прислушивавшийся к разговору.

      Так была продана азбука. Подумать только, а ведь бедный Джепетто, дрожавший от холода у себя дома, отдал за эту азбуку свою куртку!

      Глава 10

      Куклы узнают в Пиноккио собрата и торжественно встречают его, но в самый разгар веселья является хозяин театра Манджафоко, и Пиноккио рискует плохо закончить свою жизнь

      С появлением Пиноккио в театре поднялся настоящий переполох. Надо сказать, что занавес уже был поднят и представление началось.

      На сцене, как заведено в кукольных спектаклях, ссорились две куклы, Арлекин и Пульчинелла, и перепалка грозила в любой момент перерасти в драку. Публика хохотала до слёз, слушая перебранку двух кукол, а те, бурно жестикулируя, препирались друг с другом совсем как люди.

      Но внезапно Арлекин смолк и повернулся к зрителям. Он указал на кого-то, сидящего на галёрке, и взволнованно воскликнул:

      – Глазам не верю! Или это сон? Это же Пиноккио!

      – Точно, Пиноккио! – закричал Пульчинелла.

      – И правда! – ахнула Роза, выглядывавшая из-за кулис.

      – Это Пиноккио! Пиноккио! – хором подхватили куклы, выбегая на сцену. – Это наш брат! Да здравствует Пиноккио!

      – Пиноккио, поднимайся сюда! – крикнул Арлекин. – Обними своих деревянных собратьев!

      Услышав этот призыв, Пиноккио перепрыгнул с галёрки в партер. Ещё прыжок – и он приземлился на голову дирижёра, а там очутился и на сцене.

      Поцелуи, объятия, дружеские тычки, разнообразные проявления тёплых чувств, полученные Пиноккио от взволнованных актёров и актрис кукольной труппы, – всё это не поддаётся описанию.

      Но, сколь ни трогательным было это зрелище, публика, видя, что представление прервалось, была недовольна и теряла терпение. Раздались крики:

      – Хотим спектакль! Продолжайте представление!

      Но всё было без толку. Вместо того чтобы продолжить сценку, куклы загомонили ещё громче, подняли Пиноккио на плечи и с триумфом понесли его вдоль рампы.

      Тут-то и появился хозяин театра. Это был человек исполинского роста и до того безобразный, что один его вид мог напугать кого угодно. Борода у него была чёрная как смоль и такая длинная, что доставала до самой земли, и он то и дело наступал на неё при ходьбе. Рот был величиной с печку, а глаза горели, как два фонаря с красными стёклами.