Приключения Пиноккио. Карло Коллоди

столько они наговорили, что в конце концов полицейский отпустил Пиноккио, а Джепетто поволок в тюрьму. Бедняга не знал, что и сказать в своё оправдание, и по пути в тюрьму плакал как ребёнок и твердил сквозь слёзы:

      – Несчастье, а не мальчишка! Подумать только, а ведь я так старался, чтобы у меня получилась послушная кукла! Что ж, поделом мне! Раньше надо было думать!

      В то, что произошло дальше, трудно поверить, и всё-таки я расскажу вам обо всём по порядку.

      Глава 4

      Приключения Пиноккио с Говорящим Сверчком, из которых следует, что скверные дети не любят, чтобы их наставляли те, кто знает больше их

      А теперь, дети, надо вам сказать, что покуда бедного Джепетто без всякой вины тащили в тюрьму, негодник Пиноккио, едва освободившись от полицейской хватки, кинулся прочь со всей быстротой, на какую были способны его ноги.

      Спеша домой, он мчался через поля, взбирался на высокие берега, перемахивал через терновые изгороди и заполненные водой канавы – точь-в-точь как заяц, спасающийся от охотников.

      Оказавшись, наконец, у дома, Пиноккио обнаружил, что входная дверь не заперта. Он распахнул её, вошёл в дом, задвинул за собой щеколду и со вздохом облегчения опустился на пол.

      Но отдыхать ему пришлось недолго, ибо в комнате вдруг послышался чей-то голос: «Кри-кри-кри…»

      – Кто это меня зовёт? – в испуге спросил Пиноккио.

      – Это я!

      Пиноккио обернулся и увидел большого сверчка, медленно карабкающегося по стене.

      – Ты кто такой? Ну-ка, рассказывай!

      – Я – Говорящий Сверчок и живу в этой комнате больше ста лет.

      – Что ж, теперь эта комната моя, – заявил Пиноккио. – Сделай милость, убирайся отсюда и даже назад не оглядывайся.

      – Я не уйду, – ответил Сверчок, – пока не открою тебе великой истины.

      – Ладно, выкладывай, не тяни.

      – Горе тем детям, которые перечат родителям и убегают из дома. Никогда им не добиться на свете ничего хорошего, и рано или поздно им придётся горько пожалеть о своих поступках.

      – Пой себе на здоровье, Сверчок, сколько угодно. Я твёрдо решил, что завтра же на рассвете сбегу отсюда, не то меня ждёт такая же участь, как и других мальчишек, – меня отправят в школу. А мне, честно говоря, совсем не хочется учиться. Гоняться за бабочками, лазить по деревьям и разорять птичьи гнёзда куда занятней.

      – Бедный дурачок! Разве ты не знаешь, что если не будешь заниматься ничем, кроме игр, то превратишься в настоящего осла и все станут потешаться над тобой?

      – Придержи язык, ты, злобная трещотка! – закричал Пиноккио.

      Но Сверчок был мудр и терпелив: вместо того чтобы рассердиться на грубость Пиноккио, он неторопливо продолжал:

      – Раз ты не хочешь идти в школу, то почему бы тебе не научиться какому-нибудь ремеслу? Тогда ты смог бы зарабатывать себе на жизнь честным трудом!

      – Я тебе скажу почему, – ответил Пиноккио, уже начинавший терять терпение. – Из всех ремёсел на свете мне по сердцу немногие.

      – И