Сальтеадор. Александр Дюма

королева Кастилии обращалась порой к самым преданным своим подругам.

      – Я имею честь просить ваше величество от имени моего племянника, дона Иниго Веласко, о прощальной аудиенции.

      – Дон Иниго Веласко? – повторила королева, пытаясь вспомнить того, о ком шла речь. – Не тот ли это молодой капитан, что так отличился во время последней войны при штурме Ильоры и Моклина, блокаде Велеса, взятии Гибальфаро и во множестве других случаев?

      – Да, это он! – радостно воскликнула донья Беатриса, гордая тем, что имя ее племянника пробудило у королевы подобные воспоминания. – Да, да, ваше величество, именно он!

      – И ты говоришь, что он уезжает? – спросила королева.

      – Да, ваше величество.

      – В далекое путешествие?

      – Боюсь, что так.

      – Он покидает Испанию?

      – Мне кажется, да.

      – Почему же?

      – Он как будто считает себя виновным в том, что не может больше оказать никаких услуг вашему величеству.

      – А куда он направляется?

      – Я думаю, – сказала донья Беатриса, – что королева разрешит ему самому ответить на этот вопрос.

      – Чудесно, дочь моя, скажи, чтобы он вошел.

      В то время как маркиза де Мойя направилась к двери, чтобы привести своего племянника, королева Изабелла, скорее по требованию этикета, чем из желания потрудиться, принялась за вышивку хоругви[19] в честь Святой Девы, заступничеству которой она приписывала счастливую сдачу Гранады, капитулировавшей, как известно, без кровопролития.

      Минуту спустя дверь вновь отворилась – вошел молодой человек в сопровождении доньи Беатрисы и остановился, почтительно держа в руке шляпу, в нескольких шагах от Изабеллы.

      IV

      Изабелла и Фердинанд

      Дон Иниго Веласко, которого мы только что представили нашим читателям как прекрасно сохранившегося старика лет шестидесяти – шестидесяти пяти, в эпоху взятия Гранады был красивым молодым человеком тридцати – тридцати двух лет, с большими глазами и длинными черными волосами. На его бледном лице запечатлелось меланхоличное выражение – след несчастной любви, так часто вызывающий участие в сердце женщины, будь она даже самой королевой. Лоб его пересекал ярко-красный рубец. С годами и первыми морщинами он стал незаметным, но в то время рана его едва успела зажить и свидетельствовала о том, что он лицом к лицу сражался с маврами, чей палаш[20] и оставил кровавый след на его челе.

      Королева часто слышала рассказы об этом юноше как об обольстительном кавалере и славном воине, но видела его впервые. Дон Иниго возбудил в ней двойной интерес: как племянник ее лучшей подруги и как кавалер, который так достойно сражался за короля и за веру.

      – Вы дон Иниго Веласко? – спросила Изабелла, и в молельне воцарилось глубокое молчание, хотя

19

Хоругвь – принадлежность церковных шествий, укрепленное на древке полотнище с изображением Христа, святых.

20

Палаш – холодное рубящее оружие, прямая сабля.