Ярославль в кольце эпидемий. Революционная повседневность в провинции. Наталья Миронова

дальнейшей судьбе города – антисоветское выступление под руководством полковника Александра Петровича Перхурова16. Глядя на фотографии фактически уничтоженного исторического центра, трудно представить, что еще недавно это был очаровательный и уютный провинциальный город. Ситуация с жильем, отоплением и продовольствием была катастрофичной, и, очевидно, усугубляла санитарное состояние города: скученность людей на одной территории, голод и холод стали причинами распространения эпидемических заболеваний. На месте пожарищ осталось огромное количество выгребных ям. Для ярославских медицинских работников они были самой страшной реалией повседневности: в сентябре-октябре 1918 года, сразу после антисоветского выступления, стало очевидно, что избавиться от них невозможно. Именно переполненные выгребные ямы всерьез угрожали санитарному состоянию Ярославля. Восстановление домов и инфраструктуры – все это было задачами будущего. Опасность возникновения эпидемий и угроза вымирания города – вот, что нужно было ликвидировать срочно, непременно и любыми средствами.

      На первый взгляд кажется необычным то, что проблема возникла будто бы внезапно, как за ночь выросший гриб. Как же город существовал прежде? Допустим, в Ярославле ситуация действительно была исключительной из-за антисоветского выступления июля 1918 года. Именно этот июль 1918 года стал переломным в истории города, именно эти злосчастные 17 дней в Ярославле привели к настоящей гуманитарной катастрофе. Однако обострение ассенизационной проблемы – это головная боль многих провинциальных городов, да и столицы в том числе.

      «Я, ассенизатор и водовоз,

      революцией мобилизованный

      и призванный…»

      Эти слова В. Маяковского из поэмы «Во весь голос»17, завершенной в 1930 годы – не только подтверждение тому, что ассенизация стала важнейшей задачей первых советских лет (и, между прочим, не теряла актуальности до конца 1920-х). Для В. Маяковского ассенизационное дело в определенном смысле – символ необходимости послереволюционного восстановления хозяйства. Не столько декреты, митинги (чаще всего игнорируемые провинциалами), но грязь, труд, будни, уборка выгребных ям – вот что определяло революционную повседневность.

      До революции ассенизационное дело (откачка городских нечистот из стационарных хранилищ) находилось, как правило, в частных руках. И при старой власти санитарное состояние многих городов оставляло желать лучшего, ведь канализационные системы функционировали только в 19 городах России18. Даже в Москве канализация была обустроена фактически только в 1898 г. Водопровод отсутствовал в десятках крупных городов страны, да и там, где он был, к водопроводной сети было подключено не более 10% домов. «Самым крупным санитарным злом во всех поселениях Поволжья и особенно в городах, – писал царский сенатор Лихачев, – является отсутствие надлежащей организации

16

Подробнее об этом: Бройде С. Ярославский мятеж: по запискам генерала Перхурова/ С. и М. Бройде. – М.: Госюриздат, 1930 Галкин В. А. Разгром белогвардейского мятежа в Ярославле в 1918 году / В. А. Галкин. – Ярославль: Облиздат, 1939; Ярославское восстание. Июль 1918: [сб. ст.] / [ред. и сост. В. Ж. Цветков при участии игумена Петра (Кузовлёва), Ю. Б. Марковина и Б. Н. Колодижа]. – М.: Посев, 1998.

17

Маяковский В. Полное собрание сочинений в тринадцати томах. Том десятый. 1929—1930. Стихи детям 1925—1929. М., 1958.

18

Лопяло К. К. Жилище – рабочим! М., 1931. С.65