Лучник. Любый мой. Книга четвертая. Юрий Сергеевич КАРАНИН

быстро угасающей пентаграммы, и подняла амулет над головой.

      – Время!

      Первой к Рамите шагнула Даугратинья. А Лучник теперь замыкал.

      Но, пожалуй, только Фэрростт знал, что сейчас будет. Даугратинья умеет столбы строить, но ни разу ими не воспользовалась.

      И он знал, что мало назвать грядущие ощущения неприятными, Ох, знал ли? Но он догадался облапить всех, чтобы центробежные силы не разбросали их по Вселенной, или хотя бы по Времени.

      Его поняли. Только Рамита не могла позволить себе дружеских объятий.

      Столбы Даугратиньи действовали почти так же. Поток холода мгновенно раскрутил их до уровня потери сознания, но ему и этого было мало. Навстречу безумцам ударила снежная метель, – и через считанные мгновения они оказались одним огромным снежным комом. В коем нечем и незачем дышать. Потому что это Смерть. Абсолютная.

      Богине не следует задавать пустых вопросов, да, и как задать? Но снежная корка спасла их в полосе огня. Нет, про огонь они узнали, когда, очнувшись, разыскивали друг дружку на заброшенном пустыре. Огонь, что постоянно порывался к ним, сейчас не смог причинить особого вреда, он даже не просушил одежду и не согрел занемевшие от Вселенского холода тела, разбросанные по всему пустырю.

      Богине не задают вопросов, но ….

      – Благодарю тебя, Всемилостивейшая Богиня, за то, что не оставила нас, не бросила на произвол судьбы …. – Лучник знал, что будет долгой благодарственная молитва Рамиты, но не торопил ее.

      Жизнь в космосе принуждает к двум противоположным постулатам по отношению к богам. Богов никто не встретил, но следы богов имеются повсюду. Правда, это утверждение не относится ко всей этой пятерке, и Лучнику в том числе.

      Не торопили Рамиту и остальные, немного ошалевшие от испытанных потрясений.

      Глупо ожидать, что и короткий шок Пространства-Времени останется незамеченным Хранителями.

      Сначала влетел на пустырь Кронос и, конечно же, прежде, чем закончилась молитва Рамиты. Он, разумеется, узнал бы Даугратинью и Фэрростта, и даже Лучника, но сначала узрел Рамиту с поднятыми к небу руками ….

      Нет, чужаки тут давно не появлялись, если не считать таковым Тысячеликого, но и его давненько не было. Давненько – это после тех незабываемых событий. Это для Лилит – пять лет, а на самом деле – кто когда-нибудь мерил эти тысячелетия, или хотя бы столетия?

      Та-а-ак! И, хотя в отношении остальных много сказано-пересказано противоречивого, но самосуда Кронос не потерпит. Кем бы она ни была.

      Рамита растерянно и недовольно посмотрела на человека, прервавшего ее молитву. Но кокошник Рожаны, мелькнувший над неугасающим заревом усмирил ее гнев.

      – Что тут происходит?

      – Приветствую тебя, Великий Кронос! – Лучник, кажется, забыл кое-что, или только прикидывается?

      – А я погожу. Повторяю, что здесь происходит?

      – Уж больно ты грозен сегодня, Кронос. – Усмехнулась Даугратинья. – Плохо гостей встречаешь.

      – Это