Чечня и Кавказ: этюды, заметки из прошлого. Муслим Махмедгириевич Мурдалов

в джигаде и даже участвовавшему в нем без лишения живота, предоставлялись существенные и материальные выгоды в настоящей жизни. По установлению Магомета, добыча, головы и имущество побежденных, их жены и дети, становились собственностию победителей. «Голодным, подданным имама, пишет Казем-Бек, джигад, конечно, должен быть милее и усладительнее, чем охота для страстного охотника».

      Совершенно противным джигаду является учение тарыката. Тарыкат, или путь к Богу, служит как бы указанием нравственного пути, по которому должен следовать каждый правоверный, чтобы достигнуть блаженства. Последователей этого учения называют по-персидски иманами (имамами) и пирами, а по-арабски шейхами, софиями, муршидами и проч. Истинные исполнители этого учения должны искать уединения, день и ночь молиться Богу, отличаться восторженною любовью к Творцу, не заботиться о суете мирской, не вмешиваться в светские дела, отказаться от власти и ни в каком случае не употреблять оружия.

      Хакикят, есть видение, или верование пророка. Из всех трех учений: шариата, муридизма и хакикята, только один шариат обязателен для всех без исключения мусульман. Тот, кто не повинуется шариату и его уставам, тот не имеет права носить названия правоверного, и такого человека ожидают не блаженство в будущем, не гурии, а страшные муки в адском огне. Тарыкату же могут следовать только желающие и избранные, такие лица, которые не довольствуются обещаниями райских наслаждений, а проникнуты глубоким сознанием и верою в величие Бога и убеждением в ничтожестве земной жизни. Еще при жизни Магомета встречались благочестивые люди, которые, по внутреннему влечению или по призванию, совершенно удалялись от света и предавались молитве и самоизнурению. Проводя дни и ночи в пустынях и пещерах, они питались кореньями трав и, своими поступками, возбуждали любопытство, удивление, а в некоторых даже и уважение к подобному подвижничеству. Эти боголюбивые люди впоследствии составили братство, очень похожее на христианское монашество.

      Сам Магомет не был против того учения, которое ныне известно под именем тарыката; он даже присваивал его себе, говоря: «тарыкат – это мои деяния». Но пророк не любил христианского монашества, и оттого только, что оно требовало безбрачия, а потому приведенные нами слова его: что нет монашества в исламизме, следует понимать в смысле того, что в исламизме нет монашества с правилами христианскими. Таким образом тарыкат не есть новое учение, но оно явилось почти одновременно с магометанством или, по крайней мере, застало в живых главу исламизма – самого пророка Магомета. Желающий следовать учению тарыката должен отречься от мира и предаться созерцанию истинного Бога. Для достижения этой цели, он должен обратиться к опытному наставнику, который мог бы сообщить ему все таинства и условия, для достижения самой высшей степени нравственного совершенства.

      Тот,