Табакерка Робеспьера. Наталья Александрова

мне простоватой для человека, стоявшего во главе Франции, пусть и недолго.

      – А вот это вовсе не удивительно! – возразил Загряжский. – Робеспьер даже среди своих соратников выделялся скромностью и аскетизмом, годами носил один костюм, жил в маленькой комнатке, которую снимал у столяра, даже когда стал председателем Конвента и фактическим диктатором Франции. Именно за такую бытовую скромность он получил у современников прозвище Неподкупный.

      – Вы уверены, что эта табакерка принадлежала именно ему?

      – Ну, пока не проведены все исследования, полной уверенности нет. Но предварительные данные говорят, что это так. В воспоминаниях одного из якобинцев написано, что в самом начале тысяча семьсот девяносто четвертого года Робеспьер в знак дружбы подарил серебряную табакерку своему молодому соратнику Огюсту Декланжу. Этот Декланж благополучно пережил якобинский террор, при Наполеоне дослужился до полковника. Его правнук переселился в Россию, служил; выйдя в отставку, стал помещиком Тамбовской губернии. А я несколько лет тому назад познакомился с интеллигентной старушкой, которая рассказала мне, что ее прадед был тамбовским помещиком, из обрусевших французов, фамилия его была Декланов. И в их семье как зеницу ока хранили некую табакерку. Истории этой табакерки старушка в подробностях не знала, но повторяла, что прадед очень ее берег, притом что табакерка с виду не представляла из себя большой ценности...

      Витек Перегудов брел по улице, зыркая глазами по сторонам, – мало ли, подвернется что-нибудь стоящее. Подвыпивший работяга с оттопыренным карманом или бестолковая баба – в общем, кто-то, чьи карманы обчистить ничего не стоит.

      Правда, сегодня Витек уже провернул хорошее дельце, так что день, как говорится, прожит не зря, не потрачен впустую, но терять квалификацию тоже не годится.

      Оглядывая прохожих на предмет кражи, он чуть не прошел мимо длинной черной машины. Уже в самый последний момент заметил, что за рулем сидит мордатый бритоголовый тип – тот самый, который поручил ему раздобыть табакерку.

      Бритоголовый мигнул Витьку – мол, садись в машину.

      Два раза повторять ему не пришлось.

      Витек сел на пассажирское место, удобно развалился, расплылся в улыбке.

      Нет, все же хорошо живут эти богатые! Машины у них удобные, с мягкими сиденьями. Даже пахнет в них классно – коньяком, хорошим табаком, дорогой кожей. Витек довольно зажмурился, достал из кармана расческу, расчесал редкие рыжеватые волосы.

      Машина сорвалась с места, проехала несколько кварталов, свернула под мост и снова остановилась.

      Пока они ехали, настроение у Витька изменилось. Вообще, оно менялось быстро, как погода в Питере. Улыбка сошла с его лица, сменившись раздраженной гримасой. Витек подумал, что вот трудится он в поте лица, минуты свободной не имеет, носится по городу как ошалелый, но никогда в жизни не заработает на такую машину. Это сколько же кошельков нужно стащить, чтобы купить такое?..

      – Принес? – вторгся в его мысли холодный, мертвый голос бритоголового.

      – А как