Богиня прайм-тайма. Татьяна Устинова

– это Бахрушин? – осведомилась Ольга.

      – А кто, по-твоему?!

      – А англичане – это Би-би-си?

      – Кто же еще?!

      – Ники, – вкрадчиво поинтересовалась Ольга, – а какого черта ты так работаешь?!.. И тем, и этим? Выгонят ведь к чертям собачьим!..

      – Не выгонят, – буркнул он и полез в карман камуфляжных штанов за ключами от машины.

      Халед, завидев их, лениво поднялся с корточек, а незнакомый афганец вдруг глянул на Ольгу цепким и внимательным взглядом. Ей стало не по себе – да что такое с ней сегодня?!

      Нервная стала, и впрямь в Москву пора!

      – Ники, – продолжала она, изо всех сил развлекая себя, – вот зачем Бахрушину надо, чтобы ты на него работал, я понимаю, а тебе зачем?! Или ты у нас…

      – Я у вас благородный рыцарь, – перебил Ники и открыл ей дверь, – ты что, не в курсе?

      Он кивнул Халеду, приглашая садиться, обошел машину и плюхнулся на водительское место. Халед полез назад.

      – Во-первых, я самый лучший оператор на свете. Во-вторых, я сам могу сюжеты делать. В-третьих, я езжу на всем, что ездит, – он повернул ключ, мотор заработал, и «ровер» как будто ожил, оттого, что к нему прикоснулся Ники. – В-четвертых, я очень умный.

      – По-моему, во-первых, во-вторых и в-третьих, ты хвастун. А в-четвертых и в-пятых, самодовольный осел.

      – Я осел?! – поразился Ники и, вывернув здоровенную кисть и почти оторвав от земли боковые колеса «ровера», вылетел из гостиничного двора. Ольга схватилась за щиток. Халед засмеялся. – Ничего я не осел. Я просто знаю себе цену.

      – То есть ты искренне уверен, что ты лучший оператор на свете?!

      Ники сбоку взглянул на нее, и с веселым изумлением Ольга вдруг поняла, что пожалуй… вправду уверен.

      – Еще я очень благородный, правильный и настоящий друг, – продолжал резвиться Ники. – Бахрушин попросил, а как можно отказать, если он просит!

      – Это точно, – согласилась Ольга. – Никак нельзя.

      – И ты тоже!

      – Что я?

      – С кем бы ты полетела, если бы я… не смог?

      – Господи, Ники, вот только не рассказывай, что все дело во мне и ты так из-за меня стараешься!

      – Не из-за тебя, конечно, – признался он почти серьезно. – Просто я так трепетно отношусь к работе.

      Это было совершенно неожиданно и очень глупо, но Ольга вдруг оскорбилась, услыхав, что она для него – «работа».

      Позвольте, а как же последняя сигарета – одна на двоих, – и последняя чашка кофе, тоже одна на двоих, и пятилитровая канистра воды, которую он незнамо как раздобыл для нее на прошлой неделе, и вся его забота, и нежность, и внимание, и…

      В конце концов, во всех корпунктах в Афганистане и на всех каналах в Москве уже давно все знают, что у них роман!

      Ольга ни за что на свете не завязала бы роман с Никитой Беляевым, но он сказал, что старается «не из-за нее», а «по работе»! И это почему-то было ужасно.

      Ники моментально почувствовал, что сболтнул не то – она засопела, отвернулась и стала смотреть в боковое стекло, верный признак, что рассердилась.

      А