Первое дело Раффлза (сборник). Уильям Хорнунг

как законопослушные обыватели. Мы с Раффлзом прекрасно ладили, по его совету я написал пару рассказов и, ощутив внезапный прилив вдохновения, даже набросал нечто вроде мемуаров о наших с ним похождениях, и на тот момент одного «подвига» мне было вполне достаточно. Я считал, что дела у нас идут неплохо, и не видел никаких причин рисковать понапрасну. С другой стороны, я старался никоим образом не выказать намерения нарушить данную мной месяц назад клятву. Но Раффлза задело отнюдь не мое скрытое или явное нежелание или даже нерешительность.

      – Не видишь необходимости, мой дорогой Зайчонок? Разве писатель пишет только тогда, когда в животе урчит? Или художник творит исключительно ради хлеба насущного? Неужели нас что-то должно толкать на преступление, словно мы отпетые негодяи? Мне больно слушать тебя, мой милый друг, и не смейся, потому что это именно так. Искусство ради искусства – не более чем расхожая нелепица, но надо признаться, что мне она кажется не лишенной смысла. Даже больше – она мне очень нравится. В данном случае мои мотивы и помыслы совершенно чисты, поскольку я сомневаюсь, что мы вообще когда-либо сможем реализовать именно эти камешки. И если после всего случившегося нынче вечером я не попытаюсь завладеть ими, то я просто перестану себя уважать.

      Он снова подмигнул мне, и его глаза сверкнули ярким огнем.

      – Это дело надо будет тщательно спланировать, – только и сумел я из себя выдавить.

      – Ты полагаешь, что я взялся бы за него просто так, с налета?! – вскричал Раффлз. – Милый ты мой, если б я мог, я бы давно обчистил собор Святого Павла, но считаю, что это ниже моего достоинства – забрать пригоршню мелочи из кассы, когда продавец отвернется, или же стянуть несколько яблок из корзины какой-нибудь старухи. Даже наше приключение месячной давности было по большому счету грязным дельцем, но оно было продиктовано насущной необходимостью, что в какой-то мере нас оправдывает. Теперь же нам предстоит своего рода состязание, благородный поединок, когда мы попытаемся проникнуть туда, куда, по хвастливым уверениям всех, посторонним все пути заказаны. Английский банк, например, является для этого идеальным объектом, но для осуществления такого замысла потребуются полдюжины профессионалов и годы тщательной подготовки, в то время как Рувим Розенталь нам с тобой вполне по зубам. Мы знаем, что он вооружен. Мы знаем, как бешено дерется Билли Первис. Дело будет не из легких, уж поверь мне. Но что с того, дорогой мой Зайчонок, что с того? Человеку свойственно стремиться к большему, все выше и выше с каждым разом. А иначе зачем существует небо?

      – Предпочел бы пока не прыгать выше головы, – рассмеялся я в ответ. Раффлз обладал такой кипучей и заразительной энергией, что я понемногу стал проникаться его замыслом, несмотря на все свои колебания.

      – Насчет этого не сомневайся, – ответил он. – Давай-ка я введу тебя в курс дела. Я полагаю, что все трудности вполне преодолимы. Оба они пьют – и хозяин, и телохранитель – как черти, что значительно упрощает нашу задачу. Однако нам надо хорошенько присмотреться