Смута. Андрей Зайцев

случай помешал.

      – А взглянуть бы надо, – вдруг предложил Никита Репей, кивнув на хищных птиц. – Уж больно любопытно. Не станут они так беспокоиться, если…

      – А что? – встрепенулся и Матвей Ширшов, отвлекаясь от невеселых мыслей. – Татар там нет, думаю, но поглядеть надо.

      Казаки повернули лошадей на запад и прошли саженей двести мелкой рысью.

      – Гляди-ка!

      Казаки, придерживая лошадей, удивленно глазели в траву. Там кто-то копошился.

      – Вишь ты! – присвистнул Никита. – Человек!

      Подъехали ближе, стали кругом. Человек в грязном рванье был жив и всадников видел. Пытался он привстать и что-то сказать, но, видно, сил не хватало.

      Двое казаков спешились, подходя к незнакомцу. Был он страшно худ, глазами только зыркал на казаков, рукой махнул, пробормотав что-то невнятно. Слова тонули в грязной, свалявшейся, как пучок соломы, бороде. Несмотря на внешний вид, чувствовалось, что человек еще молод.

      И чуткий Матвей Ширшов слова разобрал:

      – Он про татар говорит, братцы!

      Показалось ему, что он где-то уже видел этого мужика.

      – Подкова твоему волу! – вдруг крикнул Никита. – Так ведь это Тимоха Медников! – И повернулся к Ширшову: – Узнаешь, Матвей?

      И верно, то был Тимофей Медников, теперь уж и Ширшов не сомневался. Три месяца назад исчез он бесследно вместе с несколькими другими казаками. А полтора десятка их мертвыми нашли на шляхе. Понятно всем стало, что остальных татары с собой увели в Крым.

      Матвей быстро соскочил с коня, подошел к Тимофею, присел, проведя рукой по спутанным блеклым волосам:

      – Тимофей, слышишь меня? Это я, Матвей Ширшов! Узнаешь?

      Тимофей еле заметно кивнул.

      – Откуда ты? Из Крыма? От татар?

      И снова кивок. В помутневших глазах Тимофея как будто прояснилось.

      – Попить дай…

      – Сейчас, сейчас.

      Дали ему вина. Он сделал несколько глотков, помолчал, потом выдохнул:

      – Из Крыма я… убег…

      – Мы уж тебя схоронили.

      – Рано хоронить.

      – А еще кто с тобой был?

      – Игнат, Самоха…

      – Где же они?

      – Игнат погиб. Его татарин зарубил. Про Самоху не знаю.

      – А с тобой еще кто бежал?

      – Я один смог убежать.

      – Про Архипа ничего не слышал?

      – Нет. А разве не убили его?

      – Среди мертвых его не было. Семен от тоски изводится. Думает, что Архип у татар в неволе.

      Подняли Тимофея казаки, он стоял пошатываясь.

      – Наверное, на твоего посадим, – сказал Матвей, глянув на Арсения. – Он у тебя смирный.

      Рябое лицо Арсения на солнце покраснело. Сам он хмурился, как будто не нравилось ему, что Тимофея Медникова нашли они в степи.

      – Ладно, может, и так, – сказал он, отвернувшись.

      Тимофея доставили на хутор Лебяжий.

* * *

      Солнце клонилось к закату. Снизу оно казалось каким-то невероятно огромным