Злой гений Нью-Йорка. Стивен Ван Дайн

интересно… Именно с этого балкона профессор Диллар как раз и увидел тело мистера Робина, – встрепенулся Вэнс. – Как же он прошел в комнату, что вы его не заметили? Вы же сами сказали, что узнали о случившемся уже потом, когда профессор позвал вас в библиотеку и попросил разыскать мистера Сперлинга.

      Дворецкий побледнел, и я заметил, как он принялся нервно выкручивать себе пальцы.

      – Наверное, я на минутку отошел из комнаты мистера Арнессона, – нерешительно произнес Пайн. – Да, это возможно. Да-да, сэр, теперь я припоминаю, что мне понадобилось зайти в кладовку.

      – Ну, разумеется, – кивнул Вэнс и снова надолго замолчал.

      – Послушайте, Пайн, а больше этим утром к вам никто не заходил? – поинтересовался Маркхэм.

      – Никто, сэр.

      – А у вас самого нет никакого объяснения случившемуся?

      Дворецкий отрицательно покачал головой и проговорил:

      – Нет, сэр. Мистер Робин казался мне приятным молодым человеком, и его все любили. Он был не из тех, кто способен спровоцировать убийство… Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.

      – Не совсем. Мне, например, непонятно, Пайн, откуда тебе известно, что это было именно убийство, а не просто несчастный случай.

      – Я этого не утверждал, сэр, – невозмутимо напомнил дворецкий. – Но я немного разбираюсь в стрельбе из лука, и я сразу понял, что мистер Робин убит охотничьей стрелой, а не спортивной.

      – Вы весьма наблюдательны, Пайн, – подметил Вэнс. – И ваше замечание совершенно справедливо.

      Всем стало понятно, что никакой ценной информации от дворецкого не добиться, и Маркхэм отпустил старика, велев Хиту позвать кухарку.

      Как только она вошла в комнату, я сразу отметил удивительное сходство этой сорокалетней женщины с отцом. Она была такая же худощавая и нескладная, с огромными ручищами и такими же непропорциональными по отношению к туловищу ногами. Видимо, такое строение передавалось у Пайнов из поколения в поколение.

      Задав кухарке несколько вопросов, мы выяснили, что ее звали Бидл, что она была вдовой и что ее муж умер пять лет назад, после чего она и устроилась в кухарки по рекомендации Пайна.

      – В котором часу вы сегодня ушли из дома, Бидл? – поинтересовался Маркхэм.

      – В половине десятого, – сразу же ответила женщина, но по ее голосу было понятно, что она нервничает.

      – А когда вернулись?

      – В половине первого. Вот он и впустил меня, – и она с неприязнью посмотрела на Хита, – и при этом обращался со мной так, будто я преступница.

      Хит, усмехнувшись, ответил:

      – Я все сделал правильно, мистер Маркхэм. Она хотела пройти в подвал, а я ее туда не пустил.

      Маркхэм одобрительно кивнул.

      – Вы что-нибудь знаете о том, что произошло сегодня в доме? – продолжал прокурор, не сводя глаз с женщины.

      – Откуда ж мне знать, если я на рынке была?

      – Вы видели сегодня мистера Робина или мистера Сперлинга?

      – Они прошли в подвал мимо кухни как раз незадолго до того, как я отправилась на рынок.

      – Может быть, вы слышали, о чем они разговаривали?

      – Я