Заряница. Никита Самохин

уймется,

      Вняв колыбельной росы неземной.

      Только не сладить с палящею силой

      Всем хладнопесенным звездным хорам,

      Если зарю поднебесье вкусило,

      Жалуя волю горячим ветрам.

      «Грядет зима – пора забвенья…»

      Грядет зима – пора забвенья.

      Вся степь готовится ко сну

      И ждет снегов прикосновенья,

      Чтоб в их зарыться белизну.

      И хутора живут зимою,

      Уже давно считая дни,

      Когда метель седой каймою

      Украсит чахлые плетни.

      «Заоблачное чувство безответно…»

      Заоблачное чувство безответно,

      Когда открыться мне мешает страх,

      Когда влеченье к солнцу незаметно

      И правда тает в каверзных ветрах.

      А рубище застиранной юдоли

      Осадком оправдания на дне

      Лежит, не получив желанной воли,

      Пропавшей уподобившись блесне.

      «В нежданный час вчерашние дожди…»

      В нежданный час вчерашние дожди

      Вернули долг сегодняшнему снегу,

      И, не дожив до старческих седин,

      Земля впустила слякотную реку

      Опять в себя. Но млечной пелене

      Неведомо, увы, сопротивленье.

      Какой ей толк с того, что не по мне

      Смиренно чаять щучьего веленья?

      «Хранило сны молчанье гор…»

      Хранило сны молчанье гор

      Под звездной россыпью холодной.

      Но тишине наперекор

      И доле новой безысходной

      Суровый Терек мчал,

      И сны теперь чужой уже равнины

      Тонули в грохоте волны

      И плыли в небо, где вершины

      Другой приют давали им —

      Ночным творцам незримой власти.

      А Терек душу рвал на части,

      Борясь с бессилием своим.

      «Час предрассветный за окном…»

      Час предрассветный за окном.

      Немые звезды коченеют,

      И сны слепящие бледнеют

      В бездонном озере ночном.

      А в сад крадется тень росы.

      Приникнуть жемчугом к виоле

      Спешит, прозрачная, доколе

      Зари недвижимы часы.

      И предо мной молчит восток.

      Еще не рвется свет наружу,

      Но ранит блик надежды душу,

      Как тьму – рубиновый цветок.

      «Поспеши, Марена-стужа…»

      Поспеши, Марена-стужа,

      Вдаль направь своих коней,

      Ветром северным утюжа

      Грязный ворс понурых дней.

      Ты приди, сестрица Мара,

      В край услужливых зонтов

      И смети унынья чары

      С улиц мокрых городов.

      Ты гони коней, сестрица,

      Обращая в лед моря,

      Ведь намучилась землица

      С щедрым плачем ноября.

      «Сонные дубравы тянутся тоскливо…»

      Сонные дубравы тянутся тоскливо

      Вдоль чужой дороги, смазанной луной,

      А вдали мерцают звезды сиротливо

      Да сверчковый скрежет спорит с тишиной.

      Спит