Сезон медуз. Лев Рябчиков

обжёгся. Напротив, она была приятно прохладна, как Надина рука.

      – Это собственный корреспондент? – спросил юношеский голос.

      – Да.

      – В таком случае, здравствуйте. Вы заказное письмо от Бравинского Семёна Авксентьевича, то есть от меня, получали? Оно уже должно было до вас дойти…

      Курбов припомнил это странное письмо, сбивчиво излагающее конфликт в среде строителей по непонятно какому поводу. Он решил по возращении из отпуска известить автора, что письмо от него получено и отправлено руководству ПМК с просьбой урегулировать возникший конфликт. Но почему-то его заинтересовало сообщение о снимках, на которых Бравинский запечатлел прогуливавшихся по переулку людей в одежде девятнадцатого века. Может, какие-то артисты, прогуливаясь, вживались в образ?

      Он рассказал в трубку, как намерен отреагировать на полученное письмо.

      – А что, разве вы не напишите фельетон?

      – На фельетон вроде бы этот случай не тянет.

      – А жалко.

      – Не стоит жалеть. Лучше расскажите, что за людей вы сфотографировали, когда добрались до дома?

      – А что, вас они тоже заинтересовали? С ними что-то нечисто. На плёнке, на которую я их сфотографировал, все кадры оказались засвеченными, кроме трёх, на которых – они. Я их укрупнённо напечатал. Вид у них какой-то подозрительный. Хотите, приду к вам показать. Или ко мне пожалуйте. Адрес в письме обозначен.

      – Вы живёте вроде как недалеко от набережной?

      – Рукой подать. Приходите завтра утром – я как раз с дежурства вернусь.

      – Договорились: между десятью и одиннадцатью…

      Когда отец вернулся работы, Надя успела до мелочей припомнить, как она вела себя с Курбовым, что ему наговорила. Всё по нескольку раз прокрутив в голове, нашла, что говорила не так, как надо, не то, что следовало бы. Похвалила себя за то, что сразу же заметила, как он пытался «сыграть Иванушка-дурачка», и не дала ему это сделать. Одобрила свою решимость поцеловать его прямо в губы. Труднее или легче будет теперь, когда он посвящён в историю её любви, когда она доверила ему свою боль и свою радость? Как он откликнется? Решила ни с отцом, ни с подругами не делиться своими переживаниями.

      «Буду их доверять только ему?» – спросила сама себя. И с уверенностью, что утро вечера мудренее, легла и с лёгким сердцем уснула.

      Сразу две тайны

      Надя встретила Курбова с улыбкой: хотя он пришёл за пять минут до десяти, она пришла на остановку раньше. Как ожидаемое, приняла предложение начать день не с пляжа, а с посещения Вишнёвого переулка, где фотограф-любитель Бравинский зафиксировал людей из прошлого. Девушка не спросила, а Андрей Владимирович не стал объяснять, что заинтересовался ими не как журналист, а потому что пишет книгу о Мастерах Времени.

      Они сразу же обратили внимание на пёстро раскрашенный дом, и оказалось, что он именно тот, куда им нужно. Человек с юношеским голосом был явно не юного возраста. Он встретил их, придерживая лохматого пса с голубоватой местами шерстью, и первым делом представил его:

      – Это – Союз.

      – Очень приятно, – отозвалась