Возвращение жизни. Дмитрий Шульман

он любил спорт и особенно, что было удивительно для его комплекции, турник.

      За казармой в спортивном городке, где был полный набор необходимых спортивных снарядов, стояла настоящая гимнастическая перекладина на растяжках, регулируемых по высоте стойках, начищенная до блеска и, как положено, покрашенная. Имелась здесь и площадка для игры в «городки», что для Севера было редкостью. Это наследие по неписаному правилу оставалось от служивших в полку офицеров – у всех были разные физкультурные пристрастия. Каждый, прилетая на пять лет (а в районах Крайнего Севера служили именно в течение этого срока), старался создать себе условия для занятий любимым видом спорта.

      Так вот, Владимир Иванович Ветров очень любил перекладину. Удивительно, но когда он подходил к ней, старательно разминался, подпрыгивал и начинал делать упражнения, его тело приобретало поразительную для его роста и веса легкость и порой даже невесомость, координируемую сильными мышцами и волей. Солдаты уважали его за спокойный, покладистый характер, хорошее знание автотехники. Порой при ремонте машин капитан, переодевшись в комбинезон, сам с удовольствием помогал ликвидировать поломку.

      Был в этой истории еще один персонаж. Молодой солдат Василий нес службу в автороте первый год. Высокий, тонкий юношеской худобой. Культурный, начитанный, прекрасно игравший на аккордеоне и, как завершающий штрих, – изящные очки на всегда немного растерянном лице.

      Несмотря на интеллигентную внешность, Василий не только хорошо разбирался в материальной части вверенной ему машины, но и ездил на ней аккуратно, с некой только ему свойственной элегантностью, и с автомобилем сочетался вполне гармонично. Впрочем, то, что было за ним закреплено, являлось не просто автомобилем, а внушительных размеров транспортно-заряжающей машиной – сокращенно ТЗМ.

      Когда проходили тренировки стартового взвода и ракеты необходимо было подвезти к пусковым установкам – зарядить-разрядить «пушки», – офицеры прямо-таки любовались, как машина, управляемая Василием, с ювелирной точностью передвигается по позиции.

      Была еще одна особенность у этого солдата – его голос: с таким надо было думать о карьере оперного певца. Когда Василий начинал говорить, картина получалась весьма несуразная: его внешность никак не соответствовала голосу – сильному, басовитому, неизменно спокойному, но при этом всегда слегка неуверенному. Казалось, он стеснялся всего, в том числе и своего голоса.

      …Солнце приближалось к западу. Длинный и светлый июньский день заканчивался, но сумерки еще не наступили. Василий в свободные от службы часы вышел из караульного помещения, закурил, и тут его молодой организм скомандовал: в туалет!

      Просторная уборная находилась совсем рядом. Четыре деревянные двери, выкрашенные зеленой краской, уже изрядно выгорели на солнце и сохранили первоначальный цвет только в трещинах неровно оструганных досок. Внутри всегда царила идеальная чистота…

      Солдат Василий зашел внутрь, поднялся на возвышение. Организм требовал приседания, руки