Ричард Длинные Руки – принц. Гай Юлий Орловский

два громадных рыцаря с ревом рубят один другого тяжелыми мечами, от щитов обоих уже отрублены края, на шлемах срублены перья, но одни дерутся отчаянно, что и понятно: один в цветах моей армии, другой ламбертинец.

      Подобные поединки вспыхивают на каждом шагу, все они называются дружественными, якобы просто интересуются боевыми приемами друг друга, но обычно заканчиваются весьма ожесточенно.

      Я сжал челюсти, но смолчал. Нет смысла издавать запреты, скоро уйдем отсюда… если, конечно, не найду повод зацепиться и оставить эти земли под своей властью в той или иной мере.

      В дверь заглянул Динальд, телохранитель, красивый и рослый, он из знатнейшего рода Сен-Мари, едва ли не самого древнего в королевстве, но считает честью охранять мои покои и мою шкуру.

      – Ваше высочество, – сказал он почтительно, – в Истанвил только что в большой спешке прибыли послы из королевства Вендовер.

      – Ого, – сказал я, – быстро они. Где сейчас?

      – Ждут аудиенции, – сообщил он.

      – Пусть им отведут хорошие комнаты, – распорядился я. – Не лучшие, а так… средние.

      Он покачал головой.

      – Говорят, будут ждать, когда вы сумеете их принять.

      Я подумал, поколебался, есть соблазн подержать их подольше, а то и назначить прием на завтра или послезавтра, однако это мало что мне даст, потому сказал после минутного раздумья:

      – Через час в малом тронном зале.

      – Сообщить, что примете?

      – Да, – сказал я нетерпеливо. – Сообщи!

      Он скрылся, эльфийка вздрогнула и отшатнулась, когда я повернулся к ней и посмотрел взглядом собственника.

      – Ты чего? – пропищала она в ужасе. – Ты чего такой? Я с тобой не пойду!

      – Вообще-то, ты должна сидеть рядом, – сказал я. – Народ должен привыкать видеть тебя возле олицетворения власти.

      Она пискнула:

      – Это ты так о себе?

      – Да.

      – Ничего себе олицетворение…

      – Однако, – сказал я после паузы, – на этот раз освобождаю от этой приятной, я же вижу, и ах какой почетной повинности. Но потом заставлю отработать вдвое.

      – Хорошо-хорошо, – согласилась она, – лучше потом. Когда привыкну. Если привыкну.

      – Куда денешься, – сказал я.

      Через час я неспешно отправился в указанный зал, за мной сразу же пошли двое из телохранителей и один монах, хотя другие монахи и так распределены по всем коридорам и залам, где я должен или могу проходить.

      Лалаэль оставил в личных покоях герцога вовсе не потому, что пожалел, я уже начинаю гордиться безжалостностью, но речь может зайти о пленнице, а это будет перебор, когда и эльфийка, и Бабетта, а потом еще и Ротильда…

      По дороге присоединились некоторые лорды, все стараются быть рядом с государем, когда тот принимает иностранных послов или вообще ведет приемы. Таким образом их запоминают, запоминают, что эти люди близки к тому, от кого зависит их судьба, а репутация в этом мире значит очень много.

      У самых дверей зала увидел Ханкбека, беседующего с гигантом, похожим на огра в одежде человека: голова