Джинны пятой стихии. Евгений Лукин

и расположение планет, их эфемериды, характеристики условий на поверхности – и все остальное в том же роде. А вот определиться кораблю снова не удалось. Ничего даже отдаленно знакомого автоматы не находили. Навигация по внешним галактическим объектам давала положение корабля слишком общо – второй спиральный рукав, практически плоскость экватора Галактики, около двух третей расстояния от ядра… Вот, собственно, и все. Определение вручную давало те же координаты и с той же точностью.

      Родная звезда должна быть где-то здесь, может, даже совсем рядом, всего в двух-трех скачках. Но внутри самой Галактики автоматы не могли отождествить ни одного звездного скопления, ни одного пульсара, ни одной цефеиды. По всем направлениям черная сфера блестела мириадами звезд незнакомых созвездий.

      Это – как в лесу: за деревьями не разглядишь самого леса. Если хочешь вернуться – запоминай дорогу. А не то рискуешь на обратном пути просто-напросто пройти мимо нужного дерева, побывав совсем рядом, да так и не увидеть его, не узнать, и идти все дальше и дальше… Все искать и искать: среди больших и малых деревьев, которые на первый взгляд не отличишь друг от друга, среди похожих как капли воды полянок, среди пригорков, овражков, зарослей кустарника – определяя по небу лишь самое общее направление…

      Прошлая звезда была желтым карликом. Эта оказалась красным гигантом. Ее поверхность сплошь испещряли пятна. Местами они сливались в обширные темные области, и свет звезды тогда заметно слабел. Она умирала, доживая свой долгий век.

      Вокруг нее на больших расстояниях вращалось пять обычных водородо-метановых планет с буйными атмосферами, непредставляемыми давлениями и низкими температурами. Еще одна находилась так близко к звезде, что временами чуть не захлестывалась излетными протуберанцами. Прокаленная от поверхности до ядра еще во времена молодости, она тоже ни в какой мере не могла нести на себе жизнь в любой ее форме, не говоря уже о жизни высокоразвитой.

      Все же автоматы, выйдя на круговые орбиты вокруг каждой из планет, прилежно собирали о них подробнейшую информацию, особо тщательно регистрируя любые возможные признаки биологических излучений. При обследовании ни один факт не должен быть упущен – таков неизменный закон каждой экспедиции.

      Но и активная разведка тоже подтвердила: жизнь в системе этой звезды никогда не возникала.

      Сведения, с которыми возвращались на корабль автоматы, были и без того бесценны. Однако по-настоящему им не будет цены лишь на родной планете. Дома. Поэтому Главный планетолог оставался к ним почти равнодушным. Сейчас другое было самым важным…

      Готовясь к новому скачку, корабль втягивал щупальца датчиков, и багровые отблески близкой звезды пробегали по его цилиндрическому телу. Армада ремонтных и профилактических роботов дружно прошлась по всей поверхности корабля и скрылась в своих отсеках. Через люки на торцах выдвинулись два массивных шаровых вибратора защитного поля. Маневрируя пространственными двигателями, корабль вышел в расчетную точку, откуда надо было начинать новый разгон для прыжка к очередной звезде.

      Последние